Почти полтора месяца, с 18 июля по 30 августа 2001 года, в городе Воткинске (Удмуртия) проходил лагерь протеста против строительства экологически опасного Комплекса по утилизации ракетных двигателей на твердом топливе (КУРДТТ). Лагерь организовало радикальное экологическое движение «Хранители радуги» при поддержке Союза «За химическую безопасность», Социально-экологического Союза и, конечно, местных жителей, которые пригласили «Хранителей», отчаявшись добиться от властей гарантированного конституцией права на благоприятную окружающую среду при помощи четырехлетнего хождения по инстанциям. Противостояние граждан и властей чем-то напоминало шахматную партию, в которой каждая из сторон отвечала ходом на ход, причем протестующие играли «вслепую», не зная о действиях противников. Обычно такую фору предоставляют слабому игроку. Как показали события, именно таковыми и оказались удмуртские власти, предпочтя в безнадежном положении смешать фигуры и грозно ударить по доске кулаком. Впрочем, обо всем по порядку.

  «Что же вы, русские свиньи, не протестуете?!»
  По словам местной активистки Натальи Павлюковой, именно с такой фразой обратился к возглавляемой ею делегации бывший наш соотечественник, а ныне сотрудник американской корпорации «Локхид Мартин» Майкл Левин в ответ на требование прекратить превращение своего родного города в испытательный полигон. Не буду утверждать, что именно это явилось последней каплей, вынудившей воткинцев перейти к радикальным действиям, но только примерно после этого заявления зревшие в городе «гроздья гнева» налились соком и лопнули. В Воткинск приехали «Хранители» и разбили на берегу реки Сивы свой палаточный лагерь. Местные жители, не желая поддерживать репутацию «свиней» даже в глазах корпорации «Локхид Мартин», с энтузиазмом присоединились к протестующим. По словам видавших виды «Хранителей», такой поддержки населения они не видели уже лет десять.
  Нужно заметить, что первоначально (и так бывает практически всегда) эта поддержка носила характер пассивного сочувствия, причем эта пассивность выражалась не в бездействии (напротив, с первых дней воткинцы стали оказывать лагерю помощь деньгами и продуктами), а в какой-то обреченности: дескать, спасибо, ребята, что вы приехали, мы, конечно, душой и сердцем с вами, но только ведь вы все равно ничего не добьетесь, на наше с вами мнение наплюют, а завод построят. Задача первого этапа лагеря как раз и заключалась в том, чтобы убедить граждан в том, что они - не пешки и могут заставить власти считаться со своей позицией. А власть, разумеется, всячески пыталась указать людям на место рядом с вешалкой, поскольку понимала, что народ, привыкший требовать от своих «слуг» отчета, гораздо опаснее народа, привыкшего просить.
  Акции устрашения начались еще до того как был разбит лагерь. Так, несколько раз срывалась аренда штаб-квартиры, поскольку хозяева помещений в последний момент отказывались от сделки: им звонили из «компетентных органов» и угрожали неприятностями. А сразу же по прибытии первых активистов милиция задержала Елену Шарнину - работника общежития музпедколледжа, согласившегося принять «Хранителей», причем при задержании ей были нанесены телесные повреждения. Власть стремилась показать, что ее подручным можно все и что им это ничем не грозит.
  Однако этот «ход» успехом не увенчался. Шарнину вскоре отпустили, а в отношении не в меру ретивого участкового Мельникова было начато служебное расследование. А воткинцы в дальнейшем стали реагировать на подобные выходки властей не испугом, а нарастающим возмущением. Нечего и говорить, что жесткий паспортный контроль тем более не мог напугать видавших виды обитателей лагеря, да и осуществлявшие его милиционеры находились в положении героя одной песни «ДДТ»: «Я бы тоже, быть может, вам здесь плясал, но дружба - дружбой, а служба - службой».
  Следующим ходом властей стала волна публикаций в газетах, подконтрольных удмуртскому «хану» Волкову, с целью представить «Хранителей радуги» как злобных террористов, пьяных хиппи и т.д. Однако «Хранители» и тут обыграли неуклюжих «пиарщиков», выставив их на посмешище: в руки активистов попал факс, рассылавшийся удмуртским МВД в местные газеты. Этот факс, перепечатанный двумя изданиями с точностью до грамматической ошибки (причем от имени разных журналистов), был вывешен в лагере на стенде, где все желающие могли ознакомиться с оригиналом и пообщаться с «террористами». Черту под этой акцией республиканских ментов подвел депутат Госсовета Удмуртии отставной полковник Анатолий Лапин, который, приехав в лагерь и прочитав милицейскую «телегу», заявил: «В таком случае я тоже хиппи».
  Количество перешло в качество скачкообразно. Уже 26 июля жители города собрались на митинг против КУРДТТ, причем попытки сорвать его предпринимались самые разные. Сначала межрайонный прокурор Олег Орденко потребовал от мэра Воткинска Валерия Фридриха отменить санкцию на проведение массового мероприятия, а потом прибывшие в лагерь сотрудники милиции попытались под расписку предупредить ответственного за митинг активиста «Хранителей радуги» Вадима Костина о незаконности митинга (который был разрешен мэром и не отменен судом!). Когда же это не сработало, был применен маневр, который заслуживает отдельного упоминания.
  Наверное, это была лучшая за всю «шахматную партию» комбинация сторонников строительства. За одну ночь по всему городу появилось множество листовок с измененной датой митинга. Неизвестные «перенесли» его с 26 на 27, а то и на 28 июля! Листовки клеили по четыре штуки на подъезд, пачками разбрасывали на остановках общественного транспорта и даже на стоявших во дворах столах, где вечерами «забивают козла». Получилось как в известном анекдоте: «В город поступила партия фальшивых елочных игрушек. Внешне они выглядят как настоящие, но радости от них никакой». К счастью, и на это действие нашлось противодействие: фальшивые листовки были вовремя обнаружены и сорваны, а у «хранителей» оказалось большое количество «трофеев», в которые оставалось лишь вписать дату следующей массовой акции.
  Таким образом, митинг все же состоялся. На нем была принята не совсем обычная для Воткинска резолюция. Помимо повторения справедливых требований о прекращении строительства КУРДТТ, в нее был включен пункт о крайнем сроке выполнения этих требований, то есть фактически резолюция превратилась в ультиматум. Любопытно, что когда 3 августа около полутысячи человек пришли к офису «Локхид Мартин», чтобы проверить исполнение резолюции, сидевшие там сотрудники повели себя по принципу «я не я и кобыла не моя», заявив, что словосочетание «Локхид Мартин» они слышат впервые в жизни, хотя всем было прекрасно известно местонахождение корпорации в Воткинске.
  Кстати, есть подозрения, что и операцию по подмене листовок организовали заокеанские товарищи. Во-первых, потому что на облапошивание «подопытного» населения они могут себе позволить потратить значительные средства, во-вторых, потому что с выходом корпорации «Локхид Мартин» из игры, действия сторонников строительства КУРДТТ стали куда более топорными. Собственно, именно после окончания срока действия ультиматума и начался этап «смешивания фигур».

  Для вас, Козлов, закон не писан?
  Уже на акции у офиса американской корпорации были предприняты первые репрессивные меры. Сначала милиция погрузила нескольких участников блокады в свою машину, а затем остановила поехавших вслед активистов Наталью Павлюкову и Дмитрия Сорокина. Первой из них затем попытались инкриминировать организацию несанкционированного митинга, однако несостоятельность этих аргументов стала очевидна Верховному Суду Удмуртии, который отменил штраф в 1000 рублей, послушно наложенный воткинской Фемидой.
  А основные события начали разворачиваться 7 августа. Прямо в лагере протеста были арестованы несколько участников блокады офиса «Локхид Мартин». Суд, продолжавшийся несколько дней, приговорил активистов к разным срокам административных арестов, причем очень избирательно: тех «Хранителей», у которых срок был менее двух суток, отпустили сразу, а Максима Кучинского и Владислава Ниналтовского, приговоренных к 15 и 10 суткам ареста соответственно, продержали в застенках 18 и 13 суток, поскольку три дня предварительного заключения «не считались».
  Однако было уже поздно. Граждане Воткинска доказали, что они граждане, а не те, кем их считал господин Левин. Еще 3 августа попытки милиции разогнать стихийный митинг под окнами «Локхид Мартин» встретили ожесточенное сопротивление местных жителей, которые отбили нескольких активистов. Таким же «энтузиазмом» было встречено стремление правоохранителей этапировать Кучинского и Ниналтовского в Ижевск. Воткинцы блокировали здание УВД, в кабинете начальника которого происходил скорый на руку суд, и выпускали машины только после того как убеждались, что в них не содержатся арестованные. Когда же милиции потребовалось-таки вывезти «Хранителей», в ход пошли угрозы. Тогда граждане, решив, что сопротивление бесполезно, отправились к зданию администрации, где, по слухам, размещался приехавший из Ижевска подполковник Козлов, заправлявший репрессиями, чтобы потребовать от него прекратить издеваться над людьми и их законными правами.
  Эта массовая акция протеста против милицейско-судебного произвола оказалась далеко не последней. Жители Воткинска перекрывали центральную улицу города и магистраль Воткинск - Ижевск, а с 21 по 28 августа держали блокаду районной администрации, фактически парализовав работу как ее самой, так и президентского наместника в Воткинске и прикормленной ими псевдоэкологической организации «Зеленый крест», проштамповавшей свое «одобрямс» на результатах общественной экспертизы проекта КУРДТТ. Милиция, в свою очередь, продолжала борьбу с народом доступными ей средствами. 28 августа администрация была деблокирована при помощи размахивания дубинками, а людей, похожих на участников лагеря, хватали на улицах и в автобусах люди в штатском. Но до этого произошло то, без чего не обходился почти ни один лагерь протеста: 16 августа в лагере был устроен погром. Существуют очень серьезные подозрения, что и это произошло не без участия удмуртских «ментов».
  Дело в том, что погром был организован по-военному четко: нападавшие разделились на три группы, окружившие лагерь с разных сторон. Действиями бойцов, вооруженных кусками арматуры, руководили так называемые наставники, которые стояли в стороне и вмешивались только в самых крайних случаях. Все говорило о том, что погром организовала какая-то структура типа РНЕ, НБП или местная военно-патриотическая организация. Но, по словам участника событий Сергея Фомичева, ближайшая организация НБП в городе Чайковском Пермской области разгромлена ФСБ, фашисты переживают внутренний раскол и им не до нападений на «зеленых», зато военно-патриотическая организация в Воткинске есть, и называется она Отряд содействия милиции (ОСМ). Между прочим, один из появившихся в лагере наставников очень похож на одного из руководителей отряда, а в самом ОСМ накануне погрома состоялось некое закрытое совещание. Нечего и говорить, воткинские милиционеры растят себе достойную смену!
  Любопытно, что 18 августа на лагерь состоялся еще один «наезд». Появившиеся там «братки» заявили, что они контролируют эту территорию, и «Хранители» мешают им получать прибыль. Руководитель мафиозной делегации заявил буквально следующее: «Уйдете отсюда - поставим ящик пива, нет - будете проповедовать экологию на небесах». Иллюстрация сращивания власти и криминала получилась куда как наглядной: бандиты мало чем отличались от тех, кто должен защищать от них.
  Власти в очередной раз продемонстрировали свое неумение разговаривать с гражданами, которые и нанимали их на работу, на равных. И показали свою неспособность достойно проигрывать. Однако попытка сделать «китайскую ничью» не удалась: корпорация «Локхид Мартин» заявила, что выходит из игры, а прокурор Орденко, поначалу только и мечтавший «прищучить» мэра Фридриха, вынужден был признать незаконность строительства КУРДТТ. А «Хранители радуги», торжественно закрыв 30 августа лагерь протеста, уже пообещали удмуртским «ментам», что они и на следующее лето останутся без очередного отпуска.

  Валерий Тихонов,
  Воткинск - Москва