Выводы конференции «Новые биотехнологии в области продовольствия и сельского хозяйства: наука, безопасность, общество» должен был донести британский премьер Тони Блэр до участников встречи Большой Восьмерки, которая проходила в Генуе 20 -23 июля 2001 года. Конференция была организована Британским Правительством, Правительством Таиланда, Организацией по экономическому сотрудничеству и развитию ООН (ОЭСР), Всемирной организацией здравоохранения, Экологической программой ООН и рядом других влиятельных международных агентств в преддверии саммита, на котором шел разговор о биотехнологиях, как раз для того, чтобы донести до лидеров Большой Восьмерки мнение по данному вопросу всех заинтересованных сторон. К участию в конференции были приглашены 250 человек из 50 стран, среди них представители правительственных структур, промышленности, научных кругов, экологических организаций и групп по защите прав потребителей. Конференция проходила с 10 по 12 июля в одном из центров ООН, который расположен в Бангкоке.
  Представители МСоЭС также были официально приглашены на эту встречу.
  Наверное, самое главное достижение этой конференции в Бангкоке - признание всеми сторонами наличия потенциальных рисков трансгенных культур и продуктов. Не были опровергнуты данные, озвученные Яном ван Акеном, экспертом Гринпис Интернешнл, о тестовом подтверждении аллергенности ГМ-сои. Как сказал Филипп Регал из Университета в Минесоте, многие доводы биотехнологов не являются научно обоснованными, поскольку то, что сейчас явилось сюрпризом для ГИ-индустрии (аллергии, появление новых видов сорняков и т.д.) ученые знали и понимали уже давно. Таким образом, обвинение в научной необоснованности действий, которое раньше было одним из козырей биотехнологов, теперь выдвинуто против них.

  Картинки с...
  Один из представителей корпораций держит в руках утреннюю газету. Он с усмешкой читает об акции протеста тайских НПО, которые грозились (что и сделали) забросать ГМ-плодами здание ООН в Бангкоке. По большому счету, ОЭСР - вотчина корпоративная, и, видимо, часть представителей ГМ-индустрии надеялась, что все пройдет как обычно. Правда, на прошлой подобной встрече около года назад в Эдинбурге, перед окинавским саммитом Большой Восьмерки, попытка сделать все как обычно - то есть воспеть хвалу безопасности ГМ-продуктов в окружающей среде и в продуктах питания - кончилась большим скандалом. Представители НПО, которым тогда фактически не давали слова, заявили, что они не мебель и не собираются своим присутствием легализовывать все происходящее.
  Бангкокская встреча была построена несколько по-другому. И, несмотря на попытки превратить некоторые доклады в банальную рекламу, ухмылки корпоративных работников в течение трех дней сменялись сначала растерянностью, а потом и озлобленностью.
  Впрочем, подобную смену выражений мы уже наблюдали - например, в Монреале на встрече по протоколу по биобезопасности.
  Просто в этот раз была сделана попытка пригласить действительно разные стороны - не только сторонников ГМО, но и экспертов, ученых, общественных деятелей, журналистов, которые выступают против генной инженерии в промышленных масштабах. Растерянность и попытка сменить тактику со стороны сторонников ГМО - одна из характеристик этой встречи. Видимо, никто из затевавших в свое время ГИ-бизнес не представлял себе масштабов реакции на это самых разных слоев населения. Эти разные люди отреагировали очень остро на покушение коропораций на саму основу жизни. Сейчас, уже в который раз, биотехиндустрия и ее основные сторонники - политики в США - пытаются сменить стратегию, а именно, воззвать к совести общественности. Правда, этот призыв в виде сытого представителя Агентства США по международному развитию (USAID), рассуждающего о бедной фермерше в Африке и ее голодающих детях, выглядел довольно цинично, особенно после того, как все тот же человек яростно защищал патенты. Дело в том, что в ряде развитых стран уже разрешено патентование живых организмов, компании патентуют новые виды растений, многие из них сделаны на основе уже известных сортов, просто в них встроен тот или иной ген, который придает растению свойство, нужное компании на данный момент для увеличения прибыли. Исходные сорта приобретаются у разных стран (в основном слаборазвитых, но обладающих богатым биоразнообразием), которым затем предлагается покупать эти растения и регулярно осуществлять выплаты компаниям-владельцам патента. В ряде африканских стран уже известны случаи потери собственных сортов в результате подобной политики корпораций.
  Еще более интересной была реакция самих «несчастных» - представители стран третьего мира в своем заявлении попросили «развитых благодетелей» не навязывать им ГМ-дары.
  Мы, как представители Социально-экологического союза, распространили на конференции официальное Заявление неправительственных организаций стран СНГ по сельскохозяйственной и продовольственной безопасности, в котором выражается жесткая позиция экологической общественности в отношении распространения ГМО. Заявление напечатали в ряде таиландских газет, оно было разослано по всем международным рассылкам, в СМИ и специально передано лично в руки председателю конференции, влиятельному английскому политику лорду Селбурну. Часть положений Заявления была непосредственно озвучена на заседаниях и вошла в отчетные документы мероприятия.
  Важно отметить, что отчет конференции вместе с ее выводами, как изначально договорились стороны, просто отражал мнение участников и не являлся консенсусным документом. Это значит, что в нем просто были суммированы доклады участников и дискуссии. Выводы должны были быть озвучены на саммите. Однако большой вопрос, в каком именно виде их подал господин Блэр - известный сторонник генной инженерии.
  Дело в том, что все по-разному воспринимают услышанное и увиденное. Например, у значительной части участников вызвало, мягко говоря, недоумение, резюме лорда Селбурна. Например, в его резюме оценка риска от генетически модифицированных организмов (ГМО) мягко превратилась в мониторинг, что является принципиально разными вещами. В самом простом виде, оценка риска должна производиться до того, как ГМО попал в окружающую среду и к вам на стол, а мониторинг - это оценка последствий попадания ГМО в природу и в желудок.

  Выводы конференции

  В ходе дискуссии были выявлены следующие наиважнейшие области, по которым необходимы дальнейшие действия и обсуждения:

  1. Важность учета влияния на продовольственную безопасность и обеспечение населения полноценным питанием, а также воздействия ГМ-продуктов и растений на окружающую среду является общепризнанной.

  2. Воздействие на окружающую среду зависит от характеристик этой среды, и, по-видимому, для ГМ-растений требуется более тщательная оценка воздействия на локальные экосистемы различных стран и регионов, чем для ГМ-продуктов.
  Удивительно, но даже корпорации и другие сторонники ГМО признали эти пункты. Особенно после скандалов последних двух лет, связанных с загрязнением чистых продуктов ГМ-компонентами через перекрестное опыление растений и просто случайное смешивание. Правда, они призывали не бояться возможных последствий во имя спасения человечества от голода, скромно умалчивая о существующем кризисе перепроизводства продуктов. И о том, что никому не нужная ГМ-соя, например, «сбрасывается» в страны СНГ в качестве гуманитарной помощи.

  3. Воздействие на здоровье человека может быть прямым и непрямым, позитивным и негативным. Оценка такого воздействия должна включать в себя оценку возможности образования токсинов, изменения поэлементного состава пищи и др.
  Позитивное воздействие нам только обещают, причем весьма гипотетически, и, как выяснилось, не слишком научно обснованно. В качестве приманки используется так называемый золотой рис с витамином А и прочие сомнительно золотые изобретения.
  А вот негативное воздействие общеизвестно - например, аллергии на СтарЛинк - ГМ-кукурузу, которая попала во многие продукты питания. Самое интересное, что официально разные ответственные агентства США не хотят признавать эти случаи, однако не рекомендуют «публичное поедание» СтарЛинка в качестве свидетельства, так как не могут гарантировать безопасность этого процесса.

  4. Является важным создание соответствующей научно-технической базы, в особенности для новых экономических систем и развивающихся стран. Потребности стран различны и включают в себя широкий диапазон проблем, связанных с биотехнологией, таких как биобезопасность, создание законодательной базы, оценка рисков, развитие технологий, управление интеллектуальной собственностью, определение политических приоритетов.
  Получается интересная картина - сначала сами придумали новую проблему, не спросив, нуждается ли человечество в ГМ-чудесах, а теперь будем вкладывать большие деньги в ее решение, даже если его и не существует.

  5. Сильная научно-техническая база будет способствовать вовлечению большего числа государств и сторон внутри них в диалог, создаст возможность более эффективного участия их в форумах, проводимых под эгидой различных международных организаций. Такой диалог должен базироваться на принципах прозрачности, открытости и полноты. С этой целью более полный доступ сторон-участников диалога к базам данных будет весьма полезным.
  Доступ к информации - дело, конечно, хорошее, правда, получается что впереди нас ждет бесконечный диалог и огромные суммы, потраченные на бесконечные встречи и обсуждения без конкретных результатов.

  6. Сильная научно-техническая база поможет государствам на практике внедрять положения Картахенского Протокола по биобезопасности. Хотя Протокол подписали более ста стран, лишь пять из них ратифицировали его. Некоторые страны мотивировали свой отказ от ратификации Протокола недостатком технических возможностей, а также человеческих и финансовых ресурсов.
  Этот пункт очень важен, тут косвенно признается актуальность Картахенского Протокола для безопасности стран, ведь именно в нем указывается на принципиальное отличие генно-инженерных технологий от методов селекции, прописан принцип предосторожности по отношению к ГМО, а также признается равенство регуляций Всемирной Торговой Организации и Протокола. На встрече многие говорили о необходимости призвать страны к подписанию Протокола, но эта формулировка в выводы не вошла.

  7. Международные организации должны продолжать свою важную работу по гармонизации законодательства и создания общепринятых стандартов и протоколов для оценки рисков и воздействия на окружающую среду.
  Это хорошая возможность соответствующим ведомствам получить финансирование, и не маленькое.

  8. Научно обоснованная оценка рисков должна быть основой для принятия решений. Существует потребность в средствах такой оценки, которые были бы приемлемы и доступны для широкого круга заинтересованных сторон. Необходима поддержка развития точных, научно обоснованных методов оценки рисков, связанных с ГМ-растениями и продовольствием, чтобы правительства могли гарантировать их безопасность для потребителей и окружающей среды.
  Научная обоснованность оценки риска - мысль не новая, тем более, что потенциальные и существующие риски для окружающей среды и здоровья действительно научно обоснованы, а вот приличного обоснования преимуществ ГМ-технологий не существует.

  9. Ученые могут обеспечивать информацией ответственных за определение политики и принятие конкретных решений, но не могут и не должны контролировать этот процесс. Наука должна использоваться как источник предположений или ответов на вопросы, возникающие в процессе принятия решений.
  Как нельзя более правильная мысль, вот только есть проблема - ученые, дающие негативную оценку, информацию предоставляют, но она, как правило, оседает за пределами корпоративных и официальных кругов.

  10. Независимые научные исследования должны способствовать лучшему пониманию возможных рисков путем создания более эффективных методов оценки состояния и поведения ГМ-растений и продуктов. Это также будет способствовать повышению обоснованности тех или иных норм.
  См. комментарий к п. 4.

  11. Исследования должны быть независимыми, в том числе, финансироваться государством и из других общественных источников, их результаты должны быть доступны для общественности. Следует признать, что, несмотря на стремительное развитие «наук о жизни», существует еще много неясностей в отношении долгосрочных и возможных побочных эффектов ГМ-растений и продуктов. Это требует от правительств финансирования исследований во имя общественного блага и получения данных, которые были бы доступны для общественности, с целью установления стандартов продовольственной и экологической безопасности. Эти стандарты, созданные во имя интересов общества, должны затем служить критерием оценки приемлемости конкретного продукта. При утверждении стандартов микробиологической, химической и генетической безопасности пищи необходимо руководствоваться принципами продовольственной безопасности.
  Финансирование независимых исследований - то, о чем всегда говорили противники современных ГИ-технологий. Если эти данные будут действительно независимые, то есть основания полагать, что стандарты для продуктов разрабатывать не придется, за отсутствием смысла.

  12. Потенциальные выгоды от безопасного применения новых биотехнологий с целью решения конкретных проблем развивающихся стран. Государства должны иметь доступ к современным научным достижениям, возможность оценивать и регулировать распространение новых растений и продуктов, а также доступ к рынкам для своей экспортной продукции, если она отвечает международным стандартам безопасности. Существует срочная необходимость прийти к соглашению отностительно подобных стандартов для ГМ-растений и продуктов питания.
  Этот пункт действительно очень актуален - многие страны не горят желанием импортировать чудо-продукты. В недавнем заявлении Сьюзи Миллер, председателя Фонда развития сельского хозяйства Канады (страны, наравне с США являющейся лидером в ГМ-индустрии) говорится: «Мы уменьшаем финансирование биотехнологических программ Саскатунского центра развития сельскохозяйственных культур, так как многие продукты просто не имеют рынка сбыта, ...сейчас мы делаем больший акцент на селекцию...».
  Промышленные гиганты в области биотехнологий призывают не бояться потенциальных рисков во имя голодающих в развивающихся странах. Пожалуй, кто-то может счесть такой подход весьма гуманным. Но при ближайшем рассмотрении лозунг «генная инженерия спасет человечество от голода» оказывается не более чем одним из мифов биотехнологической индустрии. Этот миф на сегодня является, пожалуй, единственным оставшимся доводом «за» дальнейшее активное распространение ГМО. Однако и он не выдерживает никакой критики, и те же «облагодетельствованные» страны «третьего мира» называют это не иначе как использованием их территории в качестве полигона для испытания ГМО. «Проблема голода заключается не в недостатке продуктов питания, - считает Афтаб Алам Хан, экологический активист из Пакистана, - а в системе их распределения. Например, Индия произвела в этом году 60 миллионов тонн продовольственного «излишка», и в то же время миллионы индусов голодают...».
  Еще одним результатом этой конференции можно считать также то, что правительства и биотехнологические корпорации теперь вынуждены прислушиваться к мнению независимых экспертов, представителей неправительственных организаций. Во-первых, потому что реальных и обоснованных аргументов в пользу беспрепятственного распространения ГМ-культур и продуктов уже нет. Во-вторых, потому что противостояние во всем мире приобрело значительные масштабы и не замечать этого уже просто невозможно. Так, например, по данным журнала «Nature» в Великобритании в последние годы все меньше людей (этот показатель снизился на 40%) возлагают надежды на генную инженерию как спасение от голода и прогрессивную технологию.

  Что все это значит, или
  Немного о демократии
  Конечно, демократия - понятие относительное. Например, США считают себя мировым оплотом демократии, но почему-то их официальные лица и корпорации не считают нужным прислушиваться к мнению потребителей даже в собственной стране, не то что за рубежом. Европейская демократия в этом плане куда более строга - несмотря на собственную позицию, европейским политикам все же приходится консультироваться с народом, и даже делать то, что от них требует общественность. Собственно, наличие представителей общественности от России на Бангкокской встрече - дань этой самой традиции, хотя некоторые «там» до сих пор удивляются, что на пространстве бывшего СССР, во первых, есть общественность и, во вторых, что эта общественность способна отстаивать свою позицию. Но за это «удивление» мы должны сказать отдельное спасибо нашим официальным лицам, которые традиционно игнорируют общественное мнение, а также зачастую увлеченно рассказывают своим западным коллегам об отсутствии общественности вообще или о ее полном согласии с политикой партии и правительства.
  К сожалению люди, которые «отвечают за биобезопасность» в России, также весьма своеобразно понимают информирование общественности о том, что делается, а также консультации и вовлечение этой самой общественности в процесс.
  Уровень отношения российских властей к проблеме ГМО виден по степени участия официальных лиц в важных международных мероприятиях.
  На встречу в Бангкоке официальная Россия вообще никого не прислала, хотя, как нам сказали представители ОЭСР, приглашения в Правительство были направлены заранее. Так что опять пообщаться не удалось.
  Может, хотя бы через документы ОЭСР мнение российской общественности, наконец, дойдет до власть предержащих? И займутся они проблемой, а не теми, кто о ней говорит (как это часто случается).
  Мы так и не узнаем, что сказал Блэр, а вот как его поняла Большая Восьмерка, видно из следующего материала.

  Ольга Берлова,
  Виктория Колесникова