«ТЕРНЕЙЛЕС» С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ:
Удастся ли компании сохранить его в условиях недоразвитого российского капитализма
Достаточно сенсационное событие произошло на конференции «Лесной сектор на российском Дальнем Востоке: возможности для устойчивой торговли, сохранения лесов и благосостояния населения», которая проходила в сентябре на Сахалине. Компания «Тернейлес» объявила двухлетний мораторий на рубки в бассейне р. Самарги в Приморском крае - участке, вокруг которого вот уже больше года идут споры.
История вопроса
В начале 90-х 650 тыс. га бассейна р.Самарги решением краевого Совета удалось включить в систему охраняемых природных территорий и зарезервировать от масштабного хозяйственного освоения краевым законом как потенциально этническую, а фактически - как территорию традиционного проживания и хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов (решение № 145 от 28.06.91 г.). А совсем недавно формула подтверждена новым Законом «О территориях традиционного природопользования».
Решение о резервировании Самарги как будто не было забыто. Оно даже продублировано постановлением губернатора в 1998 году при утверждении краевой «Программы сохранения биоразнообразия Сихотэ-Алиня». Тем не менее, Самарга, охраняемая в течение 90-х годов, была выставлена на конкурс и сдана в рубку приказом председателя Комитета по природным ресурсам администрации края за № 13 от 27 февраля 2001г.
Подготовка конкурса, как считает А.Лебедев (Бюро региональных общественных кампаний, Владивосток), а затем и арендного договора с «Тернейлесом», была покрыта завесой секретности. Для самаргинского конкурса Комитет по природным ресурсам краевой администрации вместе с ведущими лесниками федерального Комитета природных ресурсов по Приморскому краю (КПР) выбрали смутное время губернаторских выборов. Видимо, надеялись, что за политической шумихой фактически продажа огромного бассейна за смешные 8 млн. рублей обоими Комитетами, краевым и федеральным, проскочит незаметно. Кстати, слово продажа здесь - вовсе не вымысел, а цитата из арендного договора.
Самарга была выставлена на лесозаготовительный конкурс на основании представления КПР от 16 февраля 2001 года N 05-16/19-04. Руководитель КПР Александр Саввин, подписав весной столь судьбоносный для удэгейцев документ, затем даже не упомянул о нем спустя пять месяцев в разговоре с лидером удыгейской общины. Хотя, вполне возможно, Александра Викторовича подставили его же подчиненные - лесники из отдела управления лесфондом, не проинформировав о том, что по закону он обязан известить лидера общины о запланированном варварстве официально, как того требуют Конституция и целый пакет законов об охране окружающей среды, экологической экспертизе и правах коренного населения (Закон «О гарантиях прав коренных малочисленных народов», № 82-ФЗ от 30.04.99 г., ст. 4, 7, 8).
Более того, мнение общины о перспективах комплексного и рационального использования природных ресурсов в бассейне р.Самарги (протокол № 1 от 22.10.99 г.), поддержанное главой Тернейского района В.А.Усольцевым, было проигнорировано полностью.
Экологическая экспертиза и ОВОС, которые по закону должны предшествовать передаче столь значительной площади девственных лесов в вырубку в рамках краевой стратегии развития лесопромышленной отрасли, не проводились, а сама стратегия в крае просто отсутствует, потому что она никому не нужна.
«Тернейлес», выигравший тендер на рубку одного из последних массивов девственной уссурийской тайги, очень хочет при этом выглядеть экологически дружественным. Именно Тернейлес оказался в числе первых, кто захотел пройти добровольную сертификацию по системе Лесного попечительского совета (правда, пока других территорий).
Комментарий «Тернейлеса»
На уже упоминавшейся конференции в Южно-Сахалинске мы беседовали с главным инженером "Тернейлеса" С.Наумкиным и не могли не обойти вниманием комплекс проблем, возникших вокруг Самарги.
- Как возникла проблема?
- Администрация края выставила участок на конкурс, и мы приняли в нём участие. Конкурс, как Вы знаете, мы выиграли, поскольку и в администрации края и в Комитете природных ресурсов знают, что мы занимаемся и переработкой, забираем из леса в том числе и низкокачественную древесину. Тут приводили пример, что дальше 80 км. древесину вывозить невыгодно. Но это если вывезти и сгноить, а вот если переработать и продать дороже стоимости круглого леса, то выгодно.
- Давайте вернёмся к вопросу о бассейне Самарги. Вы выиграили конкурс, и теперь должны вложить средства в инфраструктуру, однако в то же время Вы говорите, что никто даже точно и не знает, сколько древесины можно заготовить на этом участке.
- Мы сейчас заключили договора с соответствующими организациями на изыскания, будем определять запасы и качество древесины. Пока есть приблизительные оценки на основании последнего лесоустройства, но там и пожары были, есть участки усыхания ельников, характерные для этого региона. Будем определять современное состояние массива. И будем согласовывать эти объёмы. Если там есть какие-то охотничьи угодья, всё это тоже будет согласовываться. И мы должны будем определить реальную расчётную лесосеку с учётом всех ограничений (охотничьи угодья, экологические коридоры). Всё это процесс согласований, мы не против этого. Но сейчас все набросились на "Тернейлес", хотя мы там ещё и одного кубометра не заготовили.
- Вы озвучили решение об объявлении моратория на рубки в бассейне Самарги. Чем оно вызвано?
- Как раз это связано с необходимостью проведения всех изысканий и согласований. У нас сейчас заключен договор с Дальлеспромпректом.
- На Самарге нет дорог и это будет сдерживать освоение.
- Конечно, будем строить дорогу, будем определять порт отгрузки, планируется большая работа. Я говорил, какие большие налоги мы платим в районах, где работаем. Кроме того, вся инфраструктура висит на нас. В любом случае, нам приходится принимать участие в решении различных социальных вопросов тех посёлков, где живут наши и не только наши работники. Эти посёлки существуют на 80% за счёт нас.
- Вы много говорите и о сертификации и об экологизации, о том, что необходимо поддерживать благоприятный имидж компании. Вы осознаёте, что выходите чуть вперёд по сравнению со всеми остальными фирмами региона и любой промах с вашей стороны отзовётся гораздо сильнее и больнее?
- В связи с Самаргой уже задавались вопросы, что будет дальше. Я бы мог ответить, что в дальнейшем мы будем умнее. Ведь не мы же нарушили. Придётся параллельно с подготовкой проектов проводить все согласования, обсуждения и т.п.
Наш комментарий
Проблемы повсеместных нарушений лесного, и не только лесного, законодательства стоят на Дальнем Востоке очень остро вот уже добрый десяток лет. В России одними из самых коррумпированных считаются рыбная и лесная отрасли, что признается уже и на федеральном уровне. В этом смысле особенно выделяется российский Дальний Восток, где всеобщая криминализация уже стала просто частью быта: для одних - как источник дохода, для других - как дополнительные проблемы.
Вместо налаживания государственного контроля за лесопользованием сейчас предлагается его еще уменьшить.
Слабый государственный контроль дает возможность на местах вроде бы ответственным за сохранение природных ресурсов лицам проворачивать различного рода сделки, как вышеописанная. В таких условиях просто невозможно работать, что называется, по-честному. И даже те, кто пытается , иногда, как «Тернейлес», оказываются подставленными этими самыми лицами.
Подобная политика провоцирует временщический подход к пользованию любыми природными ресурсами – поскорее поймать или срубить и продать, пока не отобрали. А денежки перевести куда-нибудь подальше, в смысле - за границу.
Понятно, что при этом ни о каком экологичном, устойчивом природопользовании говорить нельзя.
До недавнего времени японские концерны с удовольствием скупали на Дальнем Востоке древесину в основном на древесную щепу для производства бумаги. Их предприятия перемалывали и старовозрастные aвстралийские эвкалипты, и тропические леса Юго-Восточной Азии, и дальневосточную тайгу. Правда, сейчас, благодаря усилиям общественного природоохранного движения, японские потребители становятся все более «экологически ответственными», а вслед за ними приходится экологизироваться и рынку. На традиционном для России рынке сбыта могут начаться проблемы. «Потребитель в Японии хочет покупать «экологический» лес, а так российскую древесину пока назвать сложно, - говорит Хироаки Какидзава, Институт глобальных экологических исследований. - Ну хотя бы даже потому, что непонятно с каких именно участков она поступает. И эту новую «экологическую» нишу уже готовы заполнить другие компании - скандинавские и американские».
Итак, «Тернейлес» благодаря прелестям организации российского лесного хозяйства, оказался подставленным. И теперь, чтобы сохранить экологически дружественное лицо, ему придется принять во внимание мнение местной общины. При этом непонятно, как будет поступать компания, если община не даст «добро» на рубки. С другой стороны, существует еще и мнение общественных экологических организаций – Самарга представляет ценность не только как территория традиционного природопользования, но и как нетронутый участок тайги.
Сейчас на Самаргу нет дороги - только вертолет. Рубки и прокладка дорог уничтожат не только Самаргу, но и разрежут пока целостный природный массив центрального Сихотэ-Алиня. Естественно, рассеченной окажется и популяция амурского тигра. Дорога откроет в тайгу путь пришлым охотникам, рыбакам, браконьерам, а вслед за ними и пожарам.
Можно, конечно, рассматривать техногенный путь развития как единственный - но при этом уже через несколько лет на Самарге повторится обычная лесная трагедия - лес вырублен, поселки бедствуют.
Но есть альтернатива - Самарга может стать (не без помощи того же «Тернейлеса», если, конечно, у него будет такое желание) показательной территорией традиционного природопользования. Так, международная экспедиция с участием специалистов Ассоциации недревесных продуктов леса, показала, что при завозе минимального сушильного и упаковочного оборудования можно было бы не только успешно заготавливать грибы и ягоды, но и с выгодой для местной общины поставлять их на отечественные и международные рынки.
Ольга Берлова, Владимир Захаров
|
Издается Международным Социально-экологическим Союзом
