Туркменистан. Традиционно - 300 солнечных дней в году, летом 40 градусов в тени, самые вкусные дыни, самые красивые кони и самая большая песочница бывшего СССР – пустыня Каракумы. А еще эта теплая и приветливая страна считалась самой отсталой среди Союзных республик. В наше время она известна своими огромными запасами газа, который все хотят получать и при этом стараются не платить, да обилием монументальных проявлений всенародной любви к Президенту.

Но мало кто знает, что еще в застойном 1984 году заповедная система в Туркменистане по основным показателям была ЛУЧШЕЙ во всем СССР, и хотя собственных Дружин Охраны Природы не существовало, тем не менее дружинный дух мощно ощущался и в заповедниках, и в самом Министерстве лесного хозяйства. Это было славное время “туркменского десанта” - в системе заповедников работало более 50 выпускников ДОП из России и Украины, и их совместная работа наглядно показывала, как много можно сделать сравнительно небольшой командой.

Неудивительно поэтому, что Туркмения стала чуть не основной колыбелью СоЭС. Здесь рождались и обкатывались модели самоуправления, здесь дружинно-романтические устремления энтузиастов сталкивались с дремучей бюрократией, ленью и корыстными интересами чиновников, здесь мы учились налаживать связи с местным населением, постигали мудрость простого народа и постепенно превращались для него из миссионеров в равноправных партнеров. И хотя сегодня большиство “десантников” разъехались в разные дали, годы жизни в Туркмении сделали их другими, “более совершенными людьми”, а результаты их работы до сих пор служат идейной основой для всей природоохранной деятельности в Туркменистане.

Что представляет собой нынешнее экологическое движение Туркменистана?

Во-первых, это несколько сильных НПО, известных своми успехами не только у себя в Туркмении, но и далеко за ее пределами: ашхабадская “Катена”, Дашховузский Экологический Клуб (оба – члены СоЭС), Небитдагский турклуб “Гюнорта”, “Отряд Юных Геологов Туркменистана”. Набирают силу группы в Сейди (“Амударья”), Красноводске (“Фламинго”), Байрамали (“Чистая Вода”), целый букет групп в Каракале и, конечно, в Ашхабаде, отпочковавшихся от “Катены” или возникших самостоятельно. Грядут реформы ветерана - Туркменского Общества Охраны Природы, в новый Устав которого заложены принципы самоуправления, идентичные СоЭСовским.

Во-вторых, существует прослойка “зеленых” чиновников в Минприроде, хякимликах (исполкомах) и других ведомствах, которые работают в достаточно тесном контакте с общественниками к обоюдному удовольствию и на пользу окружающей среде.

Наконец, есть немалое количество “бывших десантников”, которые живут за пределами Туркмении, но, помимо ностальгических воспоминаний, сохранили интерес к работе в Туркмении и время от времени ухитряются найти средства и силы для выполнения очень интересных проектов, каждый из которых заслуживает отдельного рассказа. К ним все чаще присоединяюся новые активисты, соблазненные туркменской экзотикой и особым гостеприимством местных жителей.

Особенностью туркменского экологического сообщества является обилие горизонтальных связей между всеми его членами. Немногочисленные грантовые программы не смогли испортить отношения между группами и, за редкими исключениями, преобладают дружба, взаимопомощь и сотрудничество. Экологические НПО остаются наиболее развитой и организованной частью общественного движения, и группы иной направленности (образовательные, женские и т.п.) формируются при прямой поддержке экологистов. Время от времени в отдельных головах рождаются идеи создать ассоциацию туркменских эко-НПО. Однако, по мнению лидеров движения, такая ассоциация уже фактически существует в виде развитой информационной сети, регулярной координации работы и выполнения совместных проектов. А идея создания некоего органа, который бы имел функции управления и представительства, считается совершенно излишней и не встречает поддержки, несмотря на одобрение некоторых фондов типа Каунтерпарт Консорциум.

Регистрация общественных организаций в Туркменистане весьма затруднена, несмотря на очень дружественное к НПО законодательство. Минюст придумывает всевозможные поводы, лишь бы не регистрировать новые группы. Статус юридического лица имеют только “киты” - ТООП, Дашховузский Экоклуб, «Катена». Остальные работают без регистрации и, надо признать, государство не слишком притесняет незарегистрированные группы. Причина очень простая – в Туркмении живы традиции благотворительности, и, если власти видят, что кто-то с энтузиазмом делает доброе дело, то, как минимум, закрывают глаза на мелкие формальные нарушения закона, а во многих случаях и оказывают посильную помощь. Впрочем, нередко общественные организации оказываются в роли богатого спонсора по отношению к государственным структурам и помогают в получении или размножении информации, организации акций. Несколько лет назад Президент Ниязов, выступая на торжественном заседании, сказал примерно следующее: «Посмотрите, вот общественные организации работают – деревья сажают, детей учат и, главное, – денег у меня не просят!».

К сожалению, благожелательное отношение чиновников к НПО в последнее время осложнилось в результате неуклюжих действий Каунтерпарт Консорциума. Эта известная американская организация появилась в Туркменистане всего два года назад и с ходу развила бурную деятельность по «развитию третьего сектора» - семинары, трениниги, гранты… За короткое время аббревиатура «НПО» стала известна повсеместно, а список этих НПО достиг полутора сотен. Однако в погоне за количеством Каунтерпарт упустил качество. На семинары зачастую приглашались случайные люди, вовсе не горящие энтузиазмом делать добрые дела, и главный вывод, который они постигали на семинарах - что под крышей НПО можно получать легкие деньги. А если для организации главное не польза для общества, а получение гранта, то к другим НПО она будет относиться как к конкурентам за место у кормушки со всеми вытекающими последствиями.

Экологические группы оказались достаточно крепкими и сумели сохранить свои принципы, несмотря на попытки Каунтерпарта их «построить». Однако, прослышав о грантах, государственные чиновники изменили мнение об общественных организациях в худшую сторону. Министр охраны природы П.Курбанов при встрече со мной весной этого года скептически заметил: «Знаю я все ваши НПО - чтобы деньги из фондов выкачивать». И в этом мнении он не одинок. Каунтерпарт тоже испытал на себе давление властей, и только прямое покровительство USAID спасло его от полного разгрома. Однако даже упоминаний Каунтерпарта в государственной прессе больше не встретишь - видимо, действует негласный запрет.

В этой непростой ситуации экологические общественные организации Туркмении не только сохранили лицо и свободу действий, но и расширяют сферу своей активности. О конкретных результатах этой деятельности - в следующих выпусках «Вестей».

Андрей Затока,
пресс-секретарь Дашховузского Экологического Клуба
746301 Туркменистан, г.Ташауз, мкр. Ц-1, д.8, кв.23.
тел/факс: (3622) 566-83,
E-mail: zatoka@glasnet.ru