Судя по последним научным данным, вести речь только о технологическом предотвращении изменения климата УЖЕ поздно.
  Американскими учеными показано, что арктические тундры перестали накапливать углекислый газ, как они делали это тысячи лет, и стали выбрасывать накопленное в атмосферу, т.е. превратились в источник парниковых газов. Поскольку тундра в частности и вечная мерзлота в общем консервируют углекислый газ и метан (главные парниковые газы) не только в виде биомассы, но и в виде газоконденсатов, таяние вечной мерзлоты приведет к освобождению огромных объемов метана.
  Происходящее может быть объяснено и как непосредственное следствие процесса изменения климата под влиянием промышленных выбросов, и как следствие глобального нарушения равновесия продукции и деструкции живого вещества в биосфере, теоретически предсказанного Виктором Горшковым в 1987 году. И скорее всего источником парниковых газов УЖЕ стали не только тундры, но и другие нарушенные экосистемы.
  Процессы эти имеют свойства процессов с очевидной положительной обратной связью: больше выброшено парниковых газов - теплее в атмосфере и выше скорость разложения биомассы, выше скорость таяния вечной мерзлоты, а занчит, будет больше выброшено парниковых газов...
  Не так важно, чем именно объясняется эта катастрофическая смена функций биоты - скорее всего и тем, и другим, и еще многим. Важно, что, как биосферный процесс, она не может быть обращена вспять техническими средствами, даже если предположить внезапное возникновение такого желания. Фильтр на биоту Земли не поставишь...
  Важно, что из гипотетической угрозы наступление всяческих «неприятностей» в обозримом будущем становится практической проблемой:
  - во-первых, реальным становится затопление прибрежных низменностей вследствие расширения воды Мирового Океана при нагреве (а не вследствии таяния льдов, хотя они тоже тают). Шельфом (или болотом) станут не только Голландия и Бангладеш, но и Западная Сибирь.
  - во-вторых, на большей части суши становится неизбежным изменение привычных условий сельского хозяйства. Отнюдь не постепенное, позволяющее адаптироваться, а катастрофически быстрое. И, как следствие, многолетний (на поколения!) голод.
  - в-третьих, с высокой вероятностью может реализоваться сценарий катастрофических лесных пожаров в российской и канадской тайге, обнародованный (и забытый!) на Берлинской конференции по климату в 1995 году. Эти пожары могут спровоцировать выброс сажи в атмосферу Земли, способный резко ослабить освещенность земной поверхности на многие месяцы (если не годы!) и, поскольку лесные пожары явление летнее, вызвать тотальный неурожай в Северном полушарии. И, как следствие, опять же голод ударных масштабов. Если не спровоцируют новый ледниковый период, конечно.
  Главный удар, очевидно, придется по США и Канаде, Европе и бывшему СССР, видимо, по Китаю.
  По теории Виктора Горшкова и в соответствии со здравым смыслом противопоставить этому можно только силы саморегуляции естественных экосистем. По Горшкову для остановки глобальных изменений биоты на суше без сокращения энергопотребления необходимо сократить площадь нарушенных экосистем суши (без Антарктиды) с 61% до 38%, т.е. почти на 40%. Иначе говоря, 40% ныне так или иначе используемых земель предоставить возможность самовосстановления, зарастания тем, что там будет расти. Тогда, по расчетам, примерно через поколение (около 40 лет) круговорот углерода в Биосфере Земли придет в норму. Может быть, можно этому процессу как-то «помочь», но это уже вопрос к науке. Если сократить энергопотребление, что реально, то можно освободить и меньшие площади. Главное, непонятно, что еще можно придумать, кроме как сушить сухари в глобальных количествах.
  Программа прекращения хозяйственной деятельности на возможно большей части суши по существу не имеет отрицательных последствий.
  Она может осуществляться как совокупность государственных, корпоративных (от слова корпорация) и частных (индивидуальных) инициатив через все разнообразие форм резервирования земель, прекращения их хозяйственного использования.
  Она может быть подхвачена множеством политических игроков, чувствующих свою вину за провал переговоров по Конвенции об изменении климата.
  Она, по крайней мере на начальных этапах и в пост-советских странах, не конкурирует с сельским хозяйством, поскольку всяческие неудоби для ее реализации очень даже хороши.
  Этот подход впрямую не затрагивает интересов ведущих отраслей современного бизнеса, напротив, предлагает им возможность задешево «позеленеть». И, значит, имеет шансы не встретить мощного противодействия промышленности, скорее наоборот. Особенно как красивая альтернатива провалившемуся сокращению выбросов.
  В тени этих инициатив неизбежно возникает новая отрасль хозяйства - Индустрия охраны природы. Это собственно охрана и наблюдение за охраняемым, все формы эко-туризма, система (максимально дешевая) обеспечения жителей прилежащих территорий условиями существования, предотвращающими нарушение установленного режима (тут и экодомостроительство, и энергоэффективность, и воспитание любви к природе, культа природы). Создаются условия для мягкого перетекания капиталов из природоразрушающих в природосберегающие отрасли (как сейчас он перетекает в сферу информационных технологий).
  Если резервирование земель в развивающихся и переходных странах будет происходить за счет средств развитых стран (поскольку, например, в Западной Европе особенно нечего резервировать), возможно «спонтанное» зарождение неконфронтационного мирового порядка, сотрудничества на основе международной (совместной) заботы об участках дикой природы, разбросанных по всему миру. И много чего еще хорошего может на этой почве произрасти. Плохое тоже может произрасти (увы, я отнюдь не розовый идеалист), если представить себе кампании насильственного выселения сельских жителей, но этому могут быть противопоставлены нами же инициированные меры по защите прав этого населения...
  Все вычисления показывают, что имеющиеся сегодня технологии повышения энергоэффективности производства, позволяют «убраться» с половины освоенных земель за время жизни одного поколения без потери качества жизни.
  Независимо от приводимых в ее обоснование рациональных доводов охрана дикой природы была, есть и будет выражением благоговения Человека перед Природой, выражением сыновнего признания ее извечной самоценности и желанием служить ей любуясь и любя, а следовательно - материальным проявлением именно человеческих качеств. Эволюция систем Особо Охраняемых Природных Территорий (ООПТ) от системы святых мест через систему национальных парков и государственных заповедников к системе экологических каркасов отражает эволюцию проявления человеческой составляющей в сообществе животных вида Homo sapiens, в целом возрастающую по ходу истории, хотя и не плавно.
  Заповедание, т.е. дарение территории в полное и ненарушаемое распоряжение населяющим ее существам, высшая форма охраны природы, и есть материализация этой Любви во всей ее полноте.
  Цель охраны дикой природы - предоставить живым существам, населяющим планету, возможность существовать в состоянии естественной свободы, тем самым, предоставляя человеку максимально доступную возможность наблюдать красоту природы и пребывать в гармонии с ней.
  Процент действительно, а не на бумаге, отданных «дикой» природе земель, наверное, может быть мерилом человечности граждан того или иного государства.
  Охрана дикой природы и участие в ней есть средство сохранения человечности как таковой, средство охраны жителей Земли, страны, региона - от одичания, средство защиты себя и своих детей от культурной и социальной деградации окружающего общества. И это - ее первичная «полезность», сравнимая с «полезностью» инстинкта самосохранения.
  «Биологический» способ взаимоотношения с биосферой, т.е. конкуренция с другими видами за первичные ресурсы, в первую очередь за территорию, являющаяся доминирующим типом поведения человека в настоящее время, с одной стороны, и все нарастающее загрязнение среды отходами жизнедеятельности, с другой стороны, с высокой вероятностью могут привести к тому, что новое состояние биосферы будет непригодно для существования человека современной нам культуры.
  «Человеческий» способ взаимоотношения с биосферой, основанный на признании за другими видами равных с человеком прав на существование, с одной стороны, и целенаправленных работ по очищению среды от уже накопленных отходов, с другой стороны, с высокой вероятностью приведут к тому, что новое состояние биосферы будет комфортным для человека, обогащающим его духовно и, скорее всего, будет - за счет включения в ландшафт творений человеческого гения, за счет творческого участия человека в формировании ландшафта - характеризоваться большей сложностью. По данным палеонтологии, Биосфера нашей планеты после каждого кризиса становилась более сложной и, наверное, более красивой. Странно, если бы для нас Биосфера сделала исключение.
  Как показывает практика, в условиях кризисного развития никакой правовой статус не является гарантией соблюдения режима ООПТ, предотвращения истребления того или иного вида живых существ или сохранения уникального природного объекта. Большая часть действий, ведущих к уничтожению дикой природы, осуществляется с согласия или с ведома государственных органов, созданных и финансируемых из средств налогоплательщиков в целях охраны дикой природы.
  В условиях кризисного развития, неизбежно сопровождающегося глубокой криминализацией общества (с точки зрения действующего законодательства, а также общественной морали) вообще трудно говорить о каких-либо гарантиях, и можно говорить - не обманывая самих себя - лишь о надеждах на сохранение дикой природы и отдельных ее объектов.
  В условиях кризисного развития надежда на сохранение объектов и участков дикой природы появляется, когда возникает коллектив людей, поставивших своей целью сохранение данного объекта или участка дикой природы, вида живых существ, или с появлением хотя бы одного человека, имеющего такую цель жизни, независимо от мотивов такого целеполагания (этических, эстетических, культурных, религиозных, экономических или любых других).
  Ранее выработанные естественно-научные, социальные, экономические, правовые и иные основания и инструменты создания и функционирования ООПТ, охраны и восстановления численности угрожаемых или исчезающих видов в данной ситуации служат средствами, свободно творчески комбинируемыми для достижения поставленных целей в зависимости от конкретных условий места и времени.
  В условиях сегодняшнего экономического и экологического кризиса привычную логику заповедания (взятия под охрану) наименее измененных природных территорий целесообразно дополнить деятельностью по изъятию из перспективного хозяйственного использования наименее ценных с сегодняшней экономической точки зрения территорий, таких вырубки и гари, овраги и сельскохозяйственные неудоби, вплоть до чрезмерно загрязненных теми или иными антропогенными веществами (например, радионуклидами или пестицидами) земель, в частности, имея в виду, что все подобные территории являются местами процветания множества диких живых существ, некоторые из которых нигде больше, кроме как на таких нарушенных землях, и обитать-то не могут, а также то, что такие территории, предоставленные «сами себе», будут воспроизводить настоящие природные сообщества в присущем Природе темпе (как бы нам ни хотелось его ускорить).
  До последнего времени охрана дикой природы рассматривалась, прежде всего, как функция государства, которое создавало особо охраняемые природные территории, объявляло те или иные виды особо охраняемыми, занося их в Красную книгу, и финансировало деятельность государственных органов, ответственных за соблюдение режима ограничений на хозяйственную деятельность. Вольно или невольно, но при этом граждане рассматривались как страдающая сторона, права которой ограничивались во имя охраны природы.
  В условиях кризисного развития, неизбежно сопровождающегося сокращением функций государства и расширением спектра функций граждан, главным субъектом охраны дикой природы должны становиться именно граждане и их объединения, делающие это исходя из своих собственных, личных, нерациональных и пусть даже совсем ненаучных представлений.
  Именно гражданская самодеятельность по охране дикой природы будет, с одной стороны, выступать гарантией или надеждой ее сохранения, а, с другой стороны, работать на изменение общественного сознания в направлении его большего очеловечивания в соответствии с ожиданиями происходящего цивилизационного изменения.
  При этом такая программа действий может послужить основой для стратегического сотрудничества общественных объединений:
  - с властями и властными органами стран (субъектов РФ, в частности), располагающими наибольшими нетронутыми участками природы, начиная с России как таковой, Саха (Якутии), системы заповедников;
  - с природоохранными организациями разных стран;
  - с объединениями аборигенных (малочисленных) народов, ведущих традиционный образ жизни, вписанный в экосистемы;
  - со страховыми компаниями, потери которых, связанные с изменением климата (штормы, ураганы и прочие стихийные бедствия), ощутимо растут с каждым годом;
  - с фирмами, занимающимися эко-туризмом;
  - с фирмами, не сумевшими сократить свои выбросы,
  - с фирмами, производящими энергоэффективные товары и оборудование, ....
  ....
  Для реализации этой инициативы сейчас, как мне кажется, есть все необходимое.

  Святослав Забелин

  Из программы «БРАТСТВО 50/50». Салтыковы Виктор и Наташа,
  со-основатели СоЭС, Кавказский биосферный заповедник, зима 1987-88 г.