VII.5. Национальные диоксиновые исследования и программы

С точки зрения организации и финансирования работ химический и биологический мониторинг на диоксины может быть ориентирован тематически или же территориально. Может он быть и всеобщим, если проблема приобретает общенациональные масштабы.

Диоксиновый мониторинг является не только трудоемким, но и дорогостоящим. В частности, стоимость каждого изомер-избирательного определения, включая пробоподготовку, достигала в США 2-2,5 тыс. долларов [922]. Этим и определяются размеры затрат при выполнении соответствующих программ. Расходы США только на мониторинг диоксинов превысили в 1985 г. 150 млн долларов [224]. В Канаде к 1985 г. расходы на этот раздел мониторинга достигли 6 млн долларов [1156]. Крупные ассигнования на аналогичные цели были выделены в Германии [488] и Японии [1157].

Программы тематически и регионально ориентированного химического и биологического мониторинга осуществляются в промышленно развитых странах регулярно. Продолжается, например, обследование почв вокруг Севезо (Италия) после аварии 1976 г. [114]. Осуществляется мониторинг районов известных "диоксиновых свалок" (Нидерланды [292,293,756,757], Германия [524,527], США [245,290,291,755]).

Вместе с тем проводятся широкие программы мониторинга объектов окружающей среды и других объектов, позволившие оценить фоновые уровни ПХДД и ПХДФ в разных странах и получить новые данные об источниках. Так, в последние годы осуществлены обширные программы изучения почв [1046,1047] и растений [1053] в различных регионах Великобритании, вод [1083], воздуха [1084], почв и донных отложений [1041,1085,1086] Канады, рек и эстуариев Японии [1043], внутренних вод Нидерландов [1097].

Более детальному обследованию подвергаются старые и новые индустриальные источники диоксинов. Изучены продукция и выбросы многочисленных целлюлозно-бумажных фабрик США [566], Канады [568], Швеции [271,557] и т.д., предприятий хлорной химии Германии [53]. Осуществляются масштабные программы обследования мусоросжигателей индустриально развитых стран - Канады [1050,1156,1158,1159], Японии [1157,1159-1161], Швеции [1162], Нидерландов [1163], Германии [1164,1165], Великобритании [1166], бывшей Чехо-Словакии [1113]. В бывшем СССР подобных программ нет [367].

Национальные диоксиновые программы, осуществляемые в промышленно развитых странах (США [815, 1168,1169], Канаде [1170], Швеции [25], Дании [1107], бывшей Чехо-Словакии [598]), могут служить примером всеобщего мониторинга.

VII.5.1. США

Программа, начатая в США еще в 1975 г. [678], предусматривала проведение крупной серии определений диоксинов в различных объектах во всех регионах страны. Были привлечены многие государственные, промышленные и университетские лаборатории. Обобщение полученных результатов породило постановку новых задач, и к 1983 г. программа переросла в "национальную диоксиновую стратегию", проводимую EPA США по заданию Конгресса США [1168,1169]. Она щедро финансируется и, строго говоря, выходит за рамки собственно мониторинга.

В каждом анализируемом объекте в первую очередь ведутся поиски наиболее токсичного диоксина I (2,3,7,8-ТХДД) как оcновного компонента любого суммарного загрязнения микропримесями диоксинов. Что касается выбора объектов, то мониторинг проводится по семи группам объектов, различающихся по уровню и характеру загрязнений:

1. промышленные предприятия, выпускавшие 2,4,5-ТХФ, и все загрязненные территории, связанные с этим производством;
2. предприятия, производившие производные 2,4,5-Т и связанные с этим территории;
3. места превращения технических продуктов в коммерческие;
4. места уничтожения отходов;
5. места, где в прошлые годы применялись гербициды на основе феноксиуксусных кислот;
6. места возможного вторичного образования диоксина I;
7. места с фоновыми уровнями диоксинов.

В орбиту измерений, выполненных в рамках этой программы только в 1984-1985 гг., были включены:
- 21 завод, в разное время выпускавший 2,4,5-ТХФ и его производные;
- 64 цеха или установки по производству рецептур пестицидов;
- 18 заводов, на которых по условиям технологии было принципиально возможно образование диоксина I;
- 26 мест применения соответствующих пестицидов;
- 13 источников загрязнения воздуха.

Помимо этого, были изучены территории с фоновыми загрязнениями воды (отобраны образцы тканей рыб) и 364 городских и сельских места с фоновыми уровнями загрязнения почвы.

Основной вывод, который следовал из результатов многочисленных определений в рамках "национальной диоксиновой стратегии" США, заключался в том, что основными источниками загрязнения природы диоксинами являются химические производства, в первую очередь фирмы-производители и потребители гербицидов.

VII.5.2. Швеция

Диоксиновая исследовательская программа Швеции была начата в 1985 г. Были изучены размеры поступлений диоксиновых ксенобиотиков, выбрасываемых МСП, и их влияние на здоровье населения. Результатом этих работ стали сначала мораторий на строительство МСП, а затем введение более жестких нормативов на выбросы вновь строящихся МСП.

Более мощная программа, начатая в 1988 г., предусматривала проведение в 1988-1990 гг. 2,5-летнего всеобщего мониторинга [25]. Имелось в виду выполнение 1000 анализов различных объектов на содержание в них диоксинов, в том числе ПХБ, ПББ, ПХН. Программа включала сочетание химических и биологических методов анализа, причем в число объектов входили продовольствие, воздух и донные отложения, бумажная продукция, выбросы МСП, биологические образцы. В 1988 г. выполнены первые 400 определений [1093]. Результаты мониторинга публикуются [1171].

Одна из целей программы - обеспечение резкого сокращения диоксиновых выбросов, с тем чтобы они снизились до разумных величин. В частности, на примере ежегодных выбросов, производимых всеми МСП Швеции, их динамика должна, по плану авторов, быть следующей (в граммах в ДЭ) [25]:
1985 г. - 200-300,
1988 г. - 50-100,
1992 г. (план) - 10.

VII.5.3. Дания

Программа диоксиновых исследований была утверждена решением парламента в 1985 г. Важнейшим ее элементом стало изучение выбросов, производимых МСП. Целью этого раздела программы было: 1) установление общих объемов диоксиновых выбросов, производимых ежегодно МСП; 2) нахождение условий работы МСП, при которых эти выбросы минимальны, и, наконец, 3) формулирование системы действий, необходимых для осуществления непрерывного диоксинового контроля работы действующих МСП. В рамках этой работы было взято 350 образцов выбросов десяти бытовых мусоросжигателей и двух мусоросжигателей больничных отходов. Начата публикация первых результатов [70,1107].

VII.5.4. Бывшая Чехо-Словакия

Программа ТОСОЕN (Toxic Organic COmpounds in the ENvironment) была начата в 1988 г. [598]. Помимо ПХДД и ПХДФ, она предусматривала изучение также полициклических ароматических углеводородов и хлорорганических пестицидов. На первом этапе авторы отказались от глобального подхода к решению проблемы и избрали для изучения три вида местностей, моделирующих основные типы загрязненных территорий: 1) промышленный район вокруг завода Лахема (Lachema) близ Брно; 2) сельскохозяйственный район в Южной Моравии; 3) район в Южной Богемии, загрязнения которого рассматриваются в качестве фоновых. В 1988 г. были изучены загрязнения в воздухе и дождевой воде, водоисточниках, почвах и донных отложениях и т.д. В 1989 г., помимо указанных, были начаты анализы выбросов МСП и химических заводов. С 1990 г. масштаб работ был резко расширен.

VII.7.4. Бывший СССР

В нашей стране ни частные, ни тем более общенациональные антидиоксиновые программы пока не разрабатывались и не осуществлялись. Поэтому этот раздел может быть изложен пока лишь в историческом аспекте. Выполнены первые попытки такого рассмотрения [376,377,1172,1173].

Первоначально диоксиновые события в СССР были связаны с производством гербицида сплошного действия 2,4,5-Т и его технологического предшественника 2,4,5-ТХФ. Гербицид начал производиться в Уфе в конце 60-х годов и предполагался к использованию при расчистке дна затопляемых водохранилищ, полосы отчуждения железнодорожного полотна и т.д. [1174,1175]. Естественно, что диоксиновые события не могли не захватить также продукцию, связанную с последующей переработкой ТХФ, которая осуществлялась во многих городах, в частности в Рубежном, Первомайском и Щелково [376].

Анализ этих и других источников ПХДД и ПХДФ свидетельствует, однако, что реальная §география§ диоксиновой проблемы в бывшем СССР много более широкая. Она уже включила многие города страны, где диоксины, генерируемые промышленностью, были идентифицированы в той или иной форме (в продукции, биологических пробах, водоисточниках и других объектах окружающей среды): Уфа, Сумгаит, Чапаевск, Первомайск, Дзержинск, Рубежное, Киев, Зима, Новочебоксарск и т.д. [1173].

Эта география, очевидно, резко расширится, после того как будут проанализированы образцы продукции, почва и воздух промзоны, а также вода в других городах. Речь идет о городах, где расположены мощные предприятия хлорной химии: Волгоград, Стерлитамак, Калуш, Усолье-Сибирское, Кемерово, Новомосковск, Павлодар и многие другие. То же относится к городам, где расположены предприятия по переработке хлорных пластмасс, целлюлозно-бумажные и родственные производства, использующие хлор для делигнификации древесины, электротехнические предприятия, использующие ПХБ, печи для сжигания производственных и бытовых отходов. Анализ должен охватить и города, где происходят мощные фенольные сбросы в водоисточники (предприятия металлургии и нефтехимии, кожевенные заводы т.д.). В связи с этим следующее ниже изложение, являющееся в определенной степени продолжением [376,377,1172,1173], не может не носить сугубо ориентировочного характера.

В диоксиновой истории нашей страны особое место занимает Уфа. После массовых поражений работников цеха N 19 уфимского ПО "Химпром" в 1965-1967 гг. (см. разд.IV.1.6 и V.3.2) выпуск гербицида 2,4,5-Т был с 1968 г. прекращен. Выпуск 2,4,5-ТХФ в цехе N 5 и его переработка в другие гербициды, однако, продолжались. Лишь в 1973 г. после очередных событий в Уфе производство и использование бутилового эфира 2,4,5-Т было в СССР запрещено [95,404]. В действительности этот запрет носил формальный характер. Во-первых, он ничего не решал, поскольку технологически высокотоксичный 2,3,7,8-ТХДД (I) и родственные соединения рождаются еще на стадии синтеза 2,4,5-ТХФ и, таким образом, мало связаны с судьбой одного из конечных продуктов. Во-вторых, испытания бутилового эфира и других производных 2,4,5-Т продолжались и после 1973 г. (во ВНИИХСЗР [1176], НИИ фитопатологии [1177,1178], НИИ сельской гигиены [1179]) и т.д. Более того, через несколько лет после запрета была сделана попытка восстановить в Уфе выпуск производных 2,4,5-Т. Так, в 1977 г. было вновь разрешено производство кислоты 2,4,5-Т (ТУ 6-09-11-943-77), равно как и некоторых ее эфиров (метилового и других). Кроме того, несмотря на соответствующие предупреждения [693], в 80-х годах все более расширялись масштабы применения ГХФ в лечебных и профилактических целях. Наконец, в 1981-1982 гг. в Уфе во ВНИИТИГ была сделана попытка выпуска опытной партии (порядка 20 т) гербицида 2,4,5-Т в расчете на восстановление производства в промышленном масштабе. Качественное определение I в этой партии, выполненное в 1983 г. аналитиками Уфы [1180], привело к выводу, что его там по-прежнему было чрезвычайно много. Очевидно, уже сам факт обнаружения I в этой партии был прямым свидетельством чрезвычайной опасности, если учесть недостаточно высокий уровень персонала химиков-аналитиков тех лет. После этого выпуск бутилового эфира 2,4,5-Т был вновь прекращен. Производство же основного носителя I, а именно 2,4,5-ТХФ, продолжалось до 1988 г.

В 60-70-х годах произошел также ряд других событий, имевших в своей основе диоксиновую природу [377]. Показателем этого служат, например, рассмотренные в разд.IV.1.7 массовые поражения рабочих в Чапаевске (завод химических удобрений) [499,509,510] и Дзержинске (ПО "Оргстекло") [541,542]. Очевидно, этими группами число пораженных не исчерпывается. Отдельные примеры уже рассматривались в гл.IV. Приведем еще один.

В 1974 г. в цехе N 83 ПО "Химпром" (Новочебоксарск) произошел большой пожар, данные о котором, равно как и о всей деятельности завода, носят пока фрагментарный характер [1181]. Однако тот факт, что завод, помимо прочего, выпускает хлорорганическую продукцию, побудил автора работы [1181] рассмотреть в связи с пожаром диоксиновую проблему. Эпидемиологические данные, относящиеся к этому случаю, не известны, но автор указывает на одно из возможных - генетических - следствий. В частности, оказалось, что с 1987 по 1989 г. смертность среди новорожденных в городе выросла с 6,9 до 10,4%. Появились среди новорожденных и случаи чрезвычайно редких уродств. В сообщениях [1182] вопрос о диоксинах в Чувашии был поставлен более конкретно.

С середины 60-х годов началось интенсивное развитие в нашей стране хлорной промышленности, а своего современного уровня она достигла к середине 80-х годов. Таким образом, особенно интенсивное развитие этих опасных технологий началось в СССР в то время, когда технически развитые страны начали планомерно исключать их из своей практики [95]. Как следствие уже в 1980 г. стала очевидной необходимость развертывания системы антидиоксиновых мероприятий. В частности, в отечественном издании справочного документа ВОЗ [26] указывалось на необходимость определения содержания ПХДФ "в коммерческих смесях ПХБ", а также изучения судьбы "хлорированных дибензофуранов в окружающей среде". В том же 1980 г. в Министерство здравоохранения СССР поступило прямое предупреждение об опасности распространения в стране ПХДД с указанием некоторых технологий [693].

К середине 1980-х годов существование диоксиновой проблемы в нашей стране стало очевидным фактом для посвященных в нее. Круг этих специалистов достаточно полно представила многочисленная советская делегация (15 человек), принявшая участие в 1983 г. в международной конференции во Вьетнаме [86]. На этой встрече ученых рассматривалось уже не само участие высокотоксичного 2,3,7,8-ТХДД в военных действиях во Вьетнаме, а отдаленные последствия прошедшей гербицидной войны. По-видимому, вскоре после этой конференции была оценена диоксиновая ситуация в нашей стране. Хотя сведения об этом анализе пока не известны, о его результатах можно судить по опубликованному в марте 1985 г. парадокосальному выводу: "Острой проблемы диоксина на территории Советского Союза не существует" [91]. Последующие события показали, что этот вывод отражал не столько реальные факты, сколько надежду, что и было косвенно признано в дальнейшем самими авторами [95].

Требования ВОЗ [26], касающиеся статуса технологий, осуществляемых с использованием ПХБ, начали осуществляться лишь в середине 80-х годов. В 1985-1988 гг. была обследована территория, тяготеющая к конденсаторным заводам в Серпухове, Усть-Каменогорске и Кумайри, а также к химическому заводу "Оргстекло" в Дзержинске. Во всех случаях в образцах были найдены количества ПХБ, значительно превышающие допустимые нормы. Соответствующие производства в дальнейшем были остановлены (в Кумайри это случилось в результате землетрясения). Однако трансформаторный завод в Чирчике (Узбекистан) и ПО "Оргсинтез" в Новомосковске этими поисками охвачены не были. Более того, совершенно не проводились целенаправленные поиски в ПХБ примесей ПХДФ, которые представляют собой действительный источник опасности и значительные количества которых не могли не находиться на этих объектах и территориях (см., например, [707-709,1183,1184]).

Поиски ПХДД начались еще позже. В 1987-1988 гг. в ряде городов страны были проведены первые измерения ПХДД с помощью технических средств. Хотя измерения ограничились практически лишь наиболее токсичным I, даже эти, по существу, отрывочные данные оказались чрезвычайно тревожными.

Так, при обследовании продукции, рабочей зоны и окружающей среды предприятий, связанных с производством и переработкой 2,4,5-ТХФ, диоксин I был обнаружен везде по цепи его движения. Как уже говорилось в разд.VII.5, он был найден в Уфе в продукции - 2,4,5-ТХФ и 2,4,5-трихлорфеноляте меди (цех N 5 ПО "Химпром"). Он был найден также в гексахлорфене (Рубежанское ПО "Краситель"). Далее, диоксин I был обнаружен в фентиураме (концентрация 0,06 ppb, производитель - Первомайское ПО "Химпром"), трихлорметафосе-3 и трихлороле (концентрация 5 ppb; изготовитель - Опытный завод ВНИИХСЗР, Щелково), антибактериальной ткани (Ногинск). Обследование территории заводов с диоксиногенными технологиями привело к неизбежным результатам. Диоксин I был найден в выбросах мусоросжигательной печи ПО "Краситель"(Рубежное), а также в снегу и почве на территории ПО "Химпром" (Уфа) и в иле р.Белая ниже него по течению. После получения этих данных производства всех этих продуктов в Уфе, Рубежном, Щелково и Первомайском были остановлены [376].

В те же годы 2,3,7,8-ТХДД был обнаружен в продукции некоторых других предприятий, производящих хлорорганические соединения - Киевского завода химикатов (полидим и хлорэтанол) и Дзержинского ПО "Синтез" (пропанид). Он был найден также в сбросах Киевского завода химикатов и Селенгинского целлюлозно-картонного комбината. Был обнаружен диоксин в почве и на территории ПО "Химпром" (Сумгаит), промплощадка которого, по-видимому, является особенно "диоксиновогрязной". Наконец, было выполнено определение диоксина I в ПО "Химпром" (Зима, Иркутская область) после пожара, случившегося 28 октября 1987 г.

Однако полный анализ всех использовавшихся в стране хлорных технологий на предмет определения их диоксиновой опасности начат так и не был. В частности, в стороне от этого анализа оказался завод химических удобрений в Чапаевске, равно как и множество других химических предприятий, использующих заведомо диоксиногенные хлорные технологии [377]. Практически не был начат и анализ предприятий других отраслей промышленности - целлюлозно-бумажной, металлургической, коксохимической и т.д.

Результаты первых измерений побудили Министерство здравоохранения бывшего СССР предпринять попытку создания некой системы антидиоксиновых мероприятий. В 1988 г. были определены три группы предприятий, которые потенциально могли быть источником образования и выбросов диоксинов:
- предприятия, на которых действуют потенциально диоксино генные технологии;
- предприятия, на которых диоксинсодержащая продукция перерабатывается в новые продукты;
- предприятия, которые выбрасывают в окружающую среду значительные количества диоксинов.

При попытке реализации программы был использован традиционный ведомственный подход. Промышленным министерствам, которым принадлежали предприятия рассмотренных групп и которые были виновны в загрязнении окружающей среды, было предложено самим организовать обследование этих предприятий. Им же предлагалось осуществить мероприятия по ограничению попадания диоксинов в продукцию и объекты окружающей среды.

Одновременно была сделана попытка развернуть в стране сеть диоксиновых центров медицинского профиля - головного и нескольких региональных.

Данных, свидетельствующих о каких-либо практических следствиях этой инициативы Министерства здравоохранения СССР, не имеется. Известно лишь, что были приняты ориентировочные нормы допустимого содержания диоксинов в различного рода объектах. Об уровне подхода к этому можно судить по тому факту, что две нормы, утвержденные Министерством здравоохранения СССР в 1988 г. для воды, отличались друг от друга в 135 тыс. раз.

Однако после этой инициативы в открытой печати стала появляться отрывочная информация о выбросах крупных промышленных предприятий - производителях хлорной продукции, как правило, без увязки с диоксинами. В частности, на конференции по состоянию охраны окружающей среды на предприятиях хлорной подотрасли было сообщено, что ПО "Каустик" (Волгоград), ПО "Оргсинтез" и "Химпром" (Сумгаит), ПО "Наирит" (Ереван) и т.д. являются интенсивными загрязнителями окружающей среды в своих регионах [1185]. То, что все эти предприятия - особенно мощный источник поступления диоксинов в окружающую среду, очевидно. В частности, лишь ПО "Наирит" сжигал в год до 3 тыс. т хлорорганических отходов [1185], причем безо всякого контроля на диоксиныОднако прямого сообщения об этом на конференции не было, тем более не был поставлен вопрос о масштабах диоксиновых выбросов, осуществляемых этими и родственными предприятиями.

Тема диоксинов не возникла при рассмотрении родственных проблем [1186,1187]. Не обсуждалась она в специализированных изданиях, посвященных описанию действующих в стране галогенных технологий [370], а также очистке природных и сточных вод [1188]. Упоминание о диоксине полностью отсутствует в национальных докладах по состоянию окружающей среды в бывшем СССР за 1988-1990 гг.[366,367,369]. Термин "диоксин" и вопрос о диоксиновой опасности не нашли места в докладе, представленном нашей страной на конференцию ООН 1992 г. по окружающей среде и развитию [369]. Из него были изъяты даже упоминания о ПХБ, опубликованные ранее [367].

Диоксиновые измерения, проводимые в бывшем СССР после 1990 г., не обрели характера системы и осуществляются пока эпизодически. В 1990 г. были выполнены уже упоминавшиеся разовые измерения диоксинов в Уфе [654,657,659] и Чапаевске [594]. Результаты оказались настолько тревожными (cм. разд.IV.2.7), что в 1991-1992 гг. в Уфе [661] и Чапаевске [377] началось более планомерное обследование.

Весной 1991 г. в Уфе диоксиновые измерения в городских водных источниках были выполнены до весеннего паводка, в момент его пика, а также после окончания. Полученные данные полностью подтвердили предположение (разд.IV.2.6), что весенний смыв диоксинов с территории ПО "Химпром", связанный с зимним накоплением в снегу продуктов работы несовершенной печи сжигания, - один из важнейших источников диоксинов в этом городе (два других - "старые запасы" со свалок 60-х годов и сбросы цехов N 2 и N 11, производящих гербицид 2,4-Д до наших дней) [661]. Весной 1992 г. результаты оказались аналогичными.

В Чапаевске летом 1991 г. диоксины были найдены в городской пыли вне территории завода химических удобрений, в соскобах со стен жилых домов, в смывах с листьев растительности в детском саду, в почве садовых участков и т.д. (табл.20) [377].

В Москве в ноябре 1990 г. также была сделана попытка обнаружения диоксинов в водных источниках. Однако это обследование было организовано непрофессионально и ничем, кроме общей констатации, не закончилось [662,1189]. Проблема так и не была поставлена. В 1992 г. к диоксиновой проблеме обратилась общественность ряда других городов России, где действуют галогенные производства или же происходят сбросы фенола в водные источники - Дзержинска [539], Славгорода [553], Оренбурга [660]. Более того, в последние годы к изучению диоксинсодержащих образцов из бывшего СССР начали проявлять интерес ученые промышленно развитых стран, озабоченные глобальными аспектами проблемы. Первые результаты этих работ обнародованы [1062,1149].