
О нас \| История и Успехи \| Миссия \| Манифест

Сети МСоЭС

  Члены МСоЭС
  Как стать
  членом МСоЭС

Дела МСоЭС

  Программы МСоЭС
  Проекты и кампании
   членов МСоЭС

СоЭС-издат

  Новости МСоЭС
  "Экосводка"
  Газета "Берегиня"
  Журнал Вести СоЭС
  Библиотека
  Периодика МСоЭС

БЮЛЛЕТЕНЬ ПРОГРАММЫ ЯДЕРНАЯ И РАДИАЦИОННАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ №7-8 сентябрь 1999г.

ОБЗОРЫ

Факты и комментарии по поводу планов
ввоза зарубежного ОЯТ в Россию
(полный вариант статьи А. Яблокова, подготовленный по просьбе Российской газеты)

(см. “Российская газета”. № 160 (2269) 17.08.99 г.

По проблеме ввоза чужих радиоактивных материалов для хранения на территории России написано в 1999 году больше, чем по любой другой экологической проблеме. Поэтому, прежде чем представить точку зрения экологов, сначала приведем в хронологическом порядке некоторые, в том числе малоизвестные, факты.

ФАКТЫ
1995 г. Б.Н. Ельцин после посещения Красноярска-26 подписал указ, один из пунктов которого разрешал прием зарубежного отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) на хранение. После обращения начальника Государственно-правого управления Администрации Р. Орехова, министра по охране окружающей среды В. Данилова-Данильяна и председателя Межведомственной комиссии Совета безопасности по экологической безопасности А. Яблокова этот пункт указа был отменен.
1996 г. Верховный суд России по иску “Гринпис” к Президенту России отменяет и другие положения первого указа Президента как противоречащие существующему законодательству.
Декабрь 1998 г. Представитель Минатома подписывает со швейцарской энергетической компанией протокол о намерениях, в котором детально прорабатываются вопросы ввоза в Россию на хранение ОЯТ швейцарских АЭС, а также высокоактивных отходов, образованных в результате переработки швейцарского ОЯТ на французском заводе в Ля Аг (в соответствии с международными нормами Швейцария должна взять их после переработки).
Министр Е. Адамов направляет письмо секретарю по энергетике США Б. Ричардсону с предложением взять в Россию на хранение американские ОЯТ (не отмечая при этом, что это предложение нарушает российское законодательство).
Январь 1999 г. По предложению депутата Госдумы С.П. Шашурина (депутатская группа “Народовластие”), поддержанного руководителями всех (!) фракций Госдумы (кроме фракции “Яблоко”) Председатель Госдумы Г.Н. Селезнев направляет на согласование в Правительство проект поправки к статье 50 закона РФ “Об охране окружающей природной среды”. Суть поправки – разрешение ввоза в Россию “в целях переработки, хранения или захоронения” отработавшего ядерного топлива, радиоактивных отходов и материалов из других государств “…с учетом экономической выгоды РФ и обеспечения безопасности окружающей среды”.
Заявление Социально-экологического Союза (СоЭС), международного “Зеленого Креста” и целого ряда других общественных организаций против ввоза в Россию ОЯТ из других государств на хранение.
По поручению вице-премьера В. Б. Булгака проект поправки направлен на согласование в министерства и ведомства. Позднее при согласовании, Госкомэкология и Госатомнадзор выступили против принятия такой поправки.
Февраль 1999 г. Первый заместитель министра Российской Федерации по атомной энергии В.Б. Иванов в письме в СоЭС пишет: “…Если отвлечься от границ, установленных действующим российским законодательством, и говорить о возможных решениях проблемы ОЯТ, то следует сказать, что, согласно имеющимся конъюнктурным материалам и поступающим коммерческим заказам, в стоимостном выражении рынок по хранению ОЯТ потенциально можно оценить в 21,9 млрд. долл. США (34,4 млрд. долл. США на перспективу), в то время как рынок по переработке ОЯТ – в 4,7 млрд. долл. США. И здесь чрезвычайно важно отметить, что рынок услуг по переработке практически сложился и поделен между основными предприятиями по переработке в Великобритании, Франции и России, в то время как рынков услуг по долгосрочному хранению зарубежного ОЯТ формально не существует...”
Март 1999 г. Депутат Японского парламента Сакагути Чикара пишет Председателю Госдумы России Г.Н. Селезневу: “…Япония заинтересована в скорейшем разрешении вопроса строительства сооружений для РАО, но, учитывая сопротивление местного населения, этот вопрос остается открытым. Приветствуем Вашу плодотворную инициативу… данная инициатива будет способствовать дальнейшему развитию дружеских отношений между Россией и другими странами…””
Апрель 1999 г. Посольство США в Москве отвечает на запрос Анти-ядерной компании СоЭС: “Позиция США по вопросу распоряжения ОЯТ давно определена: США против переработки такого топлива и наработки плутония: Департамент энергетики США изучает возможности по организации национального могильника для своего ОЯТ…”.
Депутат Госдумы С. Сулакшин инициирует подготовку проекта закона “О промышленном хранении и переработке отработавшего ядерного топлива”, представленного позднее в Госдуму от имени членов Совета Федерации В.М. Кресса и С.Н. Рябухина, и депутатов Госдумы Беляева, Г.Э. Бурбулиса, В.А. Лисичкина, К.С. Савельева, С.С. Сулакшина и С.П. Шашурина.
Май 1999 г. Американская компания “Non-Proliferation Trust” проводит переговоры с руководителями Минатома в Москве, всячески поддерживая проект закона “О промышленном хранении…”.
Комитет по экологии Госдумы высказывается против принятия проекта закона “О промышленном хранении и переработке отработавшего ядерного топлива”.
Июнь 1999 г. “The Non-Prolifiration Trust” и Минатом России подписывают протокол о намерениях, в соответствии с которым будут прорабатываться технические предложения по строительству на территории России сухого хранилища на 6000 т зарубежного ОЯТ.

КОММЕНТАРИИ

Для объективной оценки всего происходящего надо иметь в виду следующее:

В мире нет ни одной страны, которая торговала или собирается торговать своей территорией для размещения чужих радиоактивных материалов. Поэтому рассуждения руководителей атомной отрасли о возможной конкуренции – демагогия: не с кем конкурировать.

Хотя в России есть технологии, позволяющие перерабатывать ОЯТ, извлекая из него плутоний и уран, но мощностей для такой переработки не хватает даже для собственного ядерного топлива: пристанционные хранилища всех российских АЭС переполнены.

“Высокие технологии”, о которых постоянно упоминают в связи с переработкой ОЯТ, были разработаны для получения урана и плутония для бомб. Проблемы обеспечения экологической безопасности при этом никогда не были приоритетом. В результате ни у нас, ни за рубежом нет технологий безопасного обращения с высокоактивными отходами – неизбежным последствием переработки ОЯТ.

И это – “высокие технологии”?

Великобритания и Франция долгое время пользовались прорехами в международных соглашениях и просто-напросто сливали высокоактивные отходы от такой переработки в Северную Атлантику. Похоже, то же самое делала и Япония. США, загрязнившие свою территорию несколько меньше, чем мы свою, несколько лет назад спохватились и разработали программу по ее очистке стоимостью в 200 млрд. долларов.

В Красноярске-26 (теперь Красноярский горно-химический комбинат в Железногорске) и Томске-7 (теперь Сибирский химический комбинат в Северске) эти отходы закачивают под землю прямо в местах расположения предприятий. Уже теперь, спустя всего 20–30 лет после начала этой авантюристической практики, возникли серьезные угрозы распространения их за пределы выделенных горных отводов (эти отходы должны быть надежно изолированы на десятки тысяч лет). На ПО “Маяк” в Свердловской области только благодаря колоссальным и дорогостоящим усилиям удается удержать подземную радиоактивную линзу (возникшую в результате переработки ОЯТ ) от разгрузки ее в систему реки Теча, – и без того самой радиационно грязной реки России.

Нам говорят: возьмите у нас на вечное хранение ОЯТ и отходы его переработки – мы заплатим за это хорошие деньги. Вы используете эти средства для решения ваших экологических проблем и поддержки российской экономики.

Я не удивляюсь, когда это говорит мой хороший знакомый Том Гохран из американского Совета по защите природных ресурсов – главный консультант NPT. Он – идеалист и искренне хочет помочь нам в решении экологических проблем. Я не удивляюсь, когда это же говорит другой мой знакомый – жизнерадостный американский миллионер Алекс Копсон – руководитель NPT, он рассчитывает заработать на этом свои очередные миллионы. Не удивительно, когда об этом дружно говорят японские, швейцарские, испанские и другие атомные энергетики – им надо поскорее избавиться от отходов своих АЭС, иначе общественное мнение в их странах окончательно повернется против атомных технологий.

Но удивительно, когда о том же говорят вполне информированные руководители атомной отрасли в России: они-то знают, что написано в проекте закона (см стр. настоящего Бюллетеня), против которого так отчаянно приходится выступать российским “зеленым” при поддержке части средств массовой информации (других защитников национальных интересов России пока не видно и не слышно).

Из текста проекта закона следует, что:

полученные средства даже не предполагается направлять в бюджет;

на полученные деньги предполагается демонтировать и утилизировать АЭС и атомные подводные лодки;

экологическая безопасность (да и то только самих предприятий и “мест их расположения” будет лишь “учитываться” при распределении средств).

Совершенно ясно, что ни экологи, ни бюджет не увидят этих денег – они пойдут в карман зарубежных фирм и на нужды Минатома. Треть денег пойдет на контейнеры, вагоны, перегрузочную технику, системы безопасности и прочее, – в основном той же “Non-Proliofiration Trust”. Не меньше трети пойдет на строительство хранилищ, удовлетворяющих минимальным требованиям длительного (хотя бы на сотню лет) хранения – опять же частично зарубежным фирмам. Остальные – на начало демонтажа старых АЭС (на демонтаж всех старых российских АЭС потребуется много больше 10 млрд. долларов). У атомной отрасли сегодня столько долгов и других проблем, что только наивные американские экологи вроде Тома Гохрана могут всерьез рассуждать о тратах “на экологию” каких-то появившихся средств. Пока атомщики лишь засекречивают экологические данные (см. ниже).

Секретное радиационное загрязнение

Начиная с августа 1995 г. стали вновь секретными все характеристики закачиваемых под землю РАО.

Н. Щур – председатель Государственного экологического фонда г. Снежинска (бывший Челябинск-70), отсидел недавно несколько месяцев в тюрьме за разглашение данных по радиационному загрязнению территории города (не предприятия, а жилых территорий!).

Министр Е. Адамов во всеуслышание недавно заявлял, что капитан А. Никитин, конечно же открыл какие-то секреты, хотя независимая экспертиза уже давно показала, что все сведения, которые привел Никитин в своей работе, основаны на опубликованных источниках.

В нарушение статьи 14 закона “Об использовании атомной энергии” Минатом ни разу не организовал общественного обсуждения подготовленных им программ, а некоторые из них (такие, например, как строительство плавучих и подземных АЭС, развитие атомной энергетики в космосе) были приняты даже без проведения государственной экологической экспертизы.

Нельзя оставить в стороне и принципиальный вопрос о допустимости торговли территорией своей страной: именно это и предлагают сделать атомщики, отдавая под чужие радиоактивные материалы навечночасть нашей территории. Уже давно было сказано: земля принадлежит не нам, мы взяли ее в пользование у следующих поколений

Аргумент атомщиков, что эти территории и так ими испорчены и потому, дескать, можно “валить до кучи” и чужую радиационную грязь – неприемлем. Со своими грехами и бедами Россия должна справляться сама. Так же мучительно и всем миром, как боремся сейчас с чернобыльской трагедией, вызванной атомщиками. И так же как справляются со своей радиационной грязью США, Великобритания, Франция, Швеция, а теперь и Финляндия, и Украина, которые тоже собираются строить долговременные хранилища для ОЯТ.

Почему атомщики так отчаянно дерутся за осуществление этой схемы? Потому, что для них это шанс для нового витка развития атомной индустрии. Из бюджета больше денег на строительство АЭС, похоже, не вытянешь: и так нищая Россия тратит ежегодно сотни миллионов долларов (!) бюджетных средств на строительство АЭС за рубежом. Вот возьмем деньги за хранение и направим их на переработку ОЯТ (см. текст проекта закона) и соответственно производство уран-плутониевого топлива, а там, глядишь, и на строительство нового поколения АЭС удастся найти средства, для которого и нужно это самое топливо.

В денежках за хранение ОЯТ атомщики видят возможности для развития атомной индустрии. Они не скрывают, что именно это является их главной целью. Цель экологов другая, вневедомственная – обеспечить безопасное развитие страны. Сделать это с современной атомной индустрией – нельзя. Стенания атомщиков по поводу грядущей “энергетической катастрофы” в случае отказа от атомной энергетики – настоящие крокодиловы слезы. Я слышал эти стенания при утверждении проекта Сосновоборского атомного центра несколько лет назад. Сейчас параллельно с этим атомным центром интенсивно ведутся работы по продлению жизни Ленинградской АЭС. И в нескольких километрах от ЛАЭС прокладывается трубопровод для экспорта миллионов тонн нефти.

А чего стоят заявления атомщиков по поводу энергетического голода на Урале, видно из письма глав Тюменской области и Ямало-Ненецкого АО в Правительство России после принятого там под давлением Минатома решения о строительстве на территории Белоярской АЭС еще одного блока. Дайте нам много меньше денег, и мы дадим много больше энергии на Урал, чем может дать новый блок – говорят руководители соседних с Уралом территорий. Напомню, что сейчас российская промышленность тратит в 3–5 раз больше электроэнергии, чем это необходимо, и самым выгодным вложением “энергетических” денег на ближайшие три десятилетия будет энергосбережение, а уж никак не атомная индустрия.

Но для всех этих случаев у атомщиков наготове другое рассуждение: “будем производить атомное электричество на экспорт”. И с этим не согласны экологи: электричество в Европу сегодня, а в Россию на века радиоактивные отходы?

Под давлением экологов атомщики наконец-то в последние два-три года всерьез заговорили о необходимости выхода на радиационный баланс в атомной энергетике: прекратить наращивать радиационное загрязнение России, которое сейчас происходит и без всякого зарубежного ОЯТ. Идея замечательная, это – то, что мы долго требовали от атомщиков. Но вот беда: не удовлетворяют экологов сроки, которые для этого требуются: 200–400 лет, – да еще при условии строительства большого числа новых АЭС.

Нет ни одного прогноза специалистов, не связанных финансовыми интересами с атомной индустрией, который бы предсказывал хорошие перспективы атомной энергетике. В мире ежегодно выводится из строя атомных реакторов больше, чем вводится. Все большее число стран отказываются от использования атомной энергии. Стремительно дешевеют когда-то казавшиеся экзотическими возобновляемые источники электроэнергии – солнечные и ветровые. Быстро развиваются новые формы использования энергии воды – волновые станции для прибрежных государств (волновые станции могут дать до 30% электроэнергии в Западной Европе) и бесплотинные для малых рек.

Быстрыми темпами растет энергосбережение и энергоэффективность. Например, для российского производства сейчас необходимо в 3–4 раза меньше энергии, чем мы потребляем, и затраты на “добывание” энергии этим путем в несколько раз ниже затрат на строительство любых, в том числе в первую очередь и атомных, электростанций.

Если мы возьмем деньги за хранение чужого ОЯТ, то Россия будет похожа на пьяного, продающего костюм или столовое серебро за бесценок – чтобы купить бутылку водки.

[Содержание] [Главная страница]