Сети МСоЭС
Дела МСоЭС
СоЭС-издат
|
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск
##################################################################
########## ЭКОЛОГИЯ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ****************##
#######**** ****************************************************##
#### Сообщение ECO-HR.1900, 17 октября 2005 г. ****************##
##################################################################
Право на общественную активность
БЕЛОВЕЖСКАЯ ПУЩА: МЫСЛИ О ЗЕЛЕНОМ ДВИЖЕНИИ БЕЛОРУССИИ
Зеленый базар, или почему белорусские экологи не поддержали акцию в
защиту Беловежской пущи
<Королева табака, рыбы, конфиската, сахара и нефти> и ее свита
2001-2004 годы войдут в историю заповедного дела Беларуси как период
<королевы табака, рыбы, конфиската, сахара и нефти>. Так с легкой руки
журналистов стали называть печально известную бывшую Управляющую делами
Президента РБ Галину Анисимовну Журавкову. Именно она в 2001 году была
назначена на столь высокий пост, несмотря на ставшие достоянием общественности
материалы о прошлой криминальной деятельности этой особы. Что, кстати, она
полностью подтвердила, развернув <бурную> деятельность под крышей Управления
делами (УД). Причем так развернула, что криминальное дело Журавковой стало
одним из самых громких за десятилетнюю историю государства. Ведь судили не
просто чиновника, а высокопоставленную и приближенную к Президенту особу.
Активно захватывая и подминая под себя все новые сферы бизнеса, расставляя
повсюду на ведущие посты своих людей, пользуясь режимом закрытости учреждения,
она превратила УД фактически в <государство в государстве>. Чем и вызвала
справедливые возмущения в деловых и правительственных кругах не только
Беларуси, но и России. За что и поплатилась в конце концов. Весной 2005 года
состоялся суд. Журавковой было предъявлено обвинение по ч.4 ст.210 Уголовного
кодекса (хищение путем злоупотребления служебными полномочиями, совершенное
организованной группой либо в особо крупном размере). В результате ее
деятельности государству, по мнению правосудия, был нанесен ущерб в размере
более 3 млн. долларов. Суд приговорил Г.А.Журавкову к 4 годам лишения свободы.
Учитывая тяжесть обвинения, юристы посчитали вердикт относительно мягким, так
как статья Уголовного кодекса предусматривала лишение свободы на срок от 7 до
15 лет. Правда, в тюрьму Журавкова так и не попала. Даже на суде не
присутствовала. В настоящее время ее местонахождение неизвестно. Об этой
нашумевшей истории <помилования> белорусская пресса написала немало,
показывая особенности и парадоксы национального правосудия. Впрочем, это уже
совсем другая история, не относящаяся к теме нашей публикации.
Как известно, все белорусские заповедники и национальные парки с 1994
года подчиняются УД. И только наивный человек может думать, что в заповедной
сфере Галина Журавкова проводила другую политику - совести, справедливости,
закона и сохранения природы. Отнюдь нет. Ее <хищнический> коммерческий
рефлекс сработал и на заповедных территориях. Другое дело, что об этом меньше
известно, так как природопользование на особо охраняемых природных территориях
находится вне интересов крупного бизнеса, так сказать, на <промышленной
периферии> по причине существенных ограничений на использование природных
ресурсов. Кроме этого, разные заповедные территории - в силу ряда объективных
и субъективных причин - пострадали от деятельности Журавковой по-разному.
Например, по информации из независимых источников, Березинский государственный
заповедник отделался <легким испугом>. А вот Национальному парку <Браславские
озера> не повезло: недавно были возбуждены уголовные дела против бывшего
директора и некоторых ведущих специалистов этого парка в связи со
злоупотреблением служебными полномочиями, незаконным строительством коттеджей
в охраняемой зоне, грубыми нарушениями в организации рыболовства и охоты.
Инспекторы обратили внимание на то, что некоторые работники Национального
парка имеют дорогое оружие и несколько автомобилей. Но ведь до этого на
протяжении нескольких лет в прессе не было почти ничего негативного об этом
парке. И вдруг, как гром с ясного неба, - уголовные дела!
О чем это говорит? Во-первых, криминал под прикрытием высокой начальницы
Журавковой развернул деятельность на этой заповедной территории. Смешно даже
думать, что никто из Минска не видел незаконного строительства. Коттедж - это
не самогонный аппарат, который можно спрятать в сарае и ночью втихую гнать
самогон. Потом начальницу сняли с должности, к власти пришли другие люди. Так
сказать, старая <крыша> пропала, а новая не получилась. В итоге - уголовные
дела. Во-вторых, это говорит о том, что на Браславщине даже мало-мальски
организованного общественного движения за сохранение этой заповедной
территории нет. Поэтому просто некому заниматься прессой и общественными
кампаниями в защиту природы. То есть, проблема была и раньше, но никто ею не
занимался.
В свете вышеизложенного, Беловежская пуща - флагман нашего заповедного
дела - пострадала, пожалуй, больше других. Галина Журавкова сполна реализовала
свою кадровую политику на этой территории, что привело и продолжает (!) вести
к самым негативным последствиям для заповедной природы и местного населения.
Об умышленности и сознательности политики Жураквковой говорит не только факт
беспричинного снятия с поста генерального директора Евгения Анатольевича
Смоктуновича - человека интеллигентного, культурного, порядочного и достаточно
образованного. Важно также, в какой демонстративной и пренебрежительной форме
это было сделано. Встретив Журавкову у ворот парка во время ее первого визита
в Беловежскую пущу вскоре после назначения на пост Управляющего делами и
вручив ей букет цветов, в ответ все встречавшие увидели недовольную гримасу
на лице и отказ взять цветы (Журавкова их тут же отдала работнику КПП). Но
ведь она еще даже не познакомилась с делами в национальном парке и не знала
человека, а отношение уже было предвзятое. Естественно, для подкрепления
своих эмоций во время осмотра объектов парка Журавкова обращала внимание
только на негатив и указывала на него даже там, где его не было.
А вскоре состоялось новое назначение: кресло генерального директора
Национального парка <Беловежская пуща> занял Николай Николаевич Бамбиза, до
этого скандально известный по его деятельности на посту директора Припятского
национального парка, где он организовал вырубку уникальных пойменных дубрав и
производство из них паркета. Об этой и другой его деятельности в свое время
подробно писали припятские экологи (например, И.Зенина, Гримасы заповедности
современной Беларуси, <Заповестник> (Россия) No 1, 2003 г.).
Беловежский синдром
С первых дней своего управления новый директор Беловежской пущи полностью
подтвердил свою репутацию человека, непримиримого в борьбе как против дикой
заповедной природы, так и против специалистов, которые ее сохраняют. В итоге,
пострадали и те, и другие. Н.Н.Бамбиза сразу же попытался внедрить в
Беловежскую пущу, с ее давними традициями бережного отношения к заповедной
природе, лесхозовские технологии. В частности, сплошные санитарные рубки.
Благо, что как раз к этому времени и повод появился - очередная вспышка
массового размноженрия жука-короеда. Надо понимать, не только стиль управления
(матерщина, хамское и пренебрежительное отношение к людям, самодурство), но
и планы у нового директора были иные. Не те, которые определялись
законодательством в целях и задачах национального парка. Да и при представлении
нового директора коллективу заместитель Управляющего УД Василий Николаевич
Судас высказался прямо и открыто: нужно усилить хозяйственную деятельность, а
новый директор, мол, хороший специалист по деревопереработке.
Однако в Беловежской пуще, в отличие от других особо охраняемых территорий
Беларуси, нашлось не мало людей, которые не побоялись выступить против далеко
идущих планов и методов нового <реформатора>. Разгорелся скандал. В итоге,
была сформирована государственная комиссия, которая однозначно запретила
проведение сплошных санитарных рубок как мероприятия, противоречащего целям и
задачам национального парка. Тогда директор начал <рубить> специалистов и
вскоре в этом деле достаточно преуспел. В результате, в Национальном парке
был организован настоящий кадровый разгон: сотни работников были уволены, а
на их место трудоустроили временщиков из других регионов страны - <талибов>,
как их прозвали местные жители.
Параллельно с этим развернулись беспрецедентные в послевоенной истории
Беловежской пущи действия - началась незаконная подпольная вырубка живого
элитного леса в охраняемых кварталах, включая старовозрастные сосны. Вскоре,
после разоблачения и придания гласности незаконной деятельности администрации
парка разгорелся новый скандал. На этот раз уже международный.
Много чего еще можно перечислить, что за последние годы делалось
директором в Беловежской пуще в нарушение закона и правил заповедной науки.
Этому посвящен целый раздел <Фото-факт> интерент-сайта <Беловежская пуща - 21
век>, который так и называется - <Хроника уничтожения Беловежского
реликтового леса> (http://bp21.org.by/ru/ff/). Одним словом, <яблочко
от яблони недалеко падает>.
А что же Галина Журавкова? Естественно, все свои умения, энергию и силу
<королева табака и прочего бизнеса> бросила на защиту и покрывательство
своего ставленника. Возьмем для примера хотя бы пресс-тур для журналистов в
2003 году, инициированный общественностью при поддержке Представительства ООН
в Беларуси после скандального разоблачения администрации Национального парка
в массовых незаконных вырубках живого старовозрастного леса в охраняемых
кварталах Беловежской пущи. Экологов и журналистов - инициаторов этого тура с
целью освидетельствования мест, где совершался экокриминал, - в последний
момент вычеркнули из списков участия. Остальных провезли по заранее
подготовленному <образцово-показательному> маршруту и отрапортовали, что
никаких нарушений нет. Как выразилась российская пресса - <пресс-тур под
конвоем>. А заодно обвинили прежнее руководство во всех бедах Беловежской
пущи. Тем не менее, скрыть нарушения не удалось. Результатом пресс-тура стал
шквал критических публикаций.
Вспоминаю осень 2001 года. Тогда работники национального парка написали
Президенту коллективное письмо о критической ситуации, что сложилась в парке,
и о злоупотреблениях администрации. В частности о том, Что Галина Журавкова
под видом бизнес-семинара для руководящих работников своего ведомства отмечала
на Вискулях свой день рождения. Президент поручил разобраться с этим случаем:
самой Г.А.Журавковой (!). По случаю ее приезда собрали управление парка,
всего человек 50. Люди вначале пытались рассказать о нарушениях и своих бедах,
которые неожиданно свалились на их головы после назначения нового руководства
парка. Однако, увидев крайне негативную реакцию Журавковой, которая
бросилась защищать директора, даже не вникая в суть сказанного, вскоре поняли
всю бесперспективность и тщетность своих попыток. Потом несколько раз
переписывали справку <проверки>, для того чтобы ситуацию представить в
<розовом цвете> и показать факты нарушений <не подтвердившимися>. Безусловно,
такое покрывательство не ограничивало, а лишь развязывало руки и
стимулировало дальнейшие противоправные действия со стороны дирекции парка.
Одним словом, <рука руку кроет>.
В 2004 году Галина Журавкова была арестована. В УД назначили нового
руководителя, у которого не было связей с криминалом, и жестко поставили
задачу <<калёным железом> выжечь все нечистое в этой структуре сверху донизу>.
Тем не менее, в Национальном парке <Беловежская пуща> никаких изменений не
произошло, в отличие, например, от <Браславских озер>. Нарушения продолжались,
только исполнение их стало более <квалифицированным>. Если раньше незаконные
рубки велись чуть ли не в открытую, а незаконно вырубленная древесина могла
подолгу лежать на вырубках, то в последнее время, по информации местных
жителей, все следы <заметаются> мгновенно. А контролеры и комиссии, как и
раньше, всячески стараются избегать проверки этих фактов.
Движение сопротивления
В общем, <крыша> для руководства Беловежской пущи оказалась гораздо
сильнее и шире, чем в <Браславских озерах>. Поэтому безнаказанность и
попустительство на этой заповедной территории продолжаются. Затянувшаяся
нерешаемость Беловежского кризиса привела к апатии, чувству безысходности и
безразличия у большинства местного населения Беловежской пущи. (Хотя другая,
небольшая группа местных жителей нынче весьма <активна>, так как, дорвавшись
до <кормушки> и преданно выслуживаясь перед нынешним начальством, никогда в
жизни не имела таких возможностей быстро обогатиться). Если поначалу многие
пытались протестовать и бороться, то сегодня большинство махнули на все рукой.
И устраивают свою жизнь, как получается. Лишь на кухне или за бутылкой водки
продолжают жаловаться и возмущаться несправедливостью, хамством, тиранией и
самодурством местных начальников. Тем не менее, не все еще пали духом и
потеряли надежду на изменения к лучшему и торжество истины. Не все прекратили
сопротивляться беде, пришедшей на Беловежскую землю. Нынче не времена
сталинского <железного> занавеса. Да и Беларусь находится в центре Европы.
Поэтому, без сомнения, казарменный рай, изолированной от всего цивилизованного
мира, здесь построить не удастся. Европейские процессы интеграции рано или
поздно <размоют> отжившую командно-административную систему и период
Беловежского абсурда закончится. И здесь многое зависит от самой
общественности, в первую очередь, от ее позиции, активности и сплоченности.
Судите сами. Если даже относительно небольшими силами удалось противостоять
жесткой командно-административной машине в лице администрации Беловежской
пущи и ее высоких покровителей и за 4 года выиграть несколько крупных сражений
за Беловежскую пущу (военная терминология как нельзя лучше отражает сущность
созданного в национальном парке режима <полицейщины>), то можно представить,
каковы были бы результаты при вовлечении крупных общественных сил.
Позвольте напомнить скептикам и пессимистам.
2001 год - предотвращено внедрение в практику лесного хозяйства Беловежской пущи
проведения сплошных санитарных вырубок;
2003 год - при поддержке международной общественности остановлена
незаконная вырубка живого страровозрастного леса в охраняемых кварталах;
2004 год - при поддержке ЮНЕСКО добились расширения заповедной зоны и
участка Всемирного наследия человечества;
2005 год - при поддержке международной общественности не суждено было
сбыться планам администрации по двукратному увеличению объемов вырубок
сухостоя с привлечением бригад наемных лесорубов.
Так что общественность в борьбе за Беловежскую пущу добилась не так уж и
мало. Хотя качественно ситуацию и не изменила еще - лица, ответственные за
содеянные экологические злодеяния, продолжают занимать руководящие посты и
проводить свою разрушительную политику. Обратите внимание, что последние 3
результата борьбы за Беловежскую пущу достигнуты с участием международной
общественности. В большинстве из России, Украины и Западно-Европейских стран.
Слабость национального экологического движения...
Практика последних лет показала, что администрация Беловежской пущи
больше всего боится международных общественных кампаний в защиту Беловежской
пущи и именно под их давлением пошла на наибольшие уступки. Почему она боится
международную общественность, а не национальную? Ведь международные контакты
Беларуси и возможность влиять на внутреннюю ситуацию со стороны международного
сообщества сведены к минимуму. Ответ прост: что касается защиты Беловежской
пущи, то последней (т.е. национальной общественности) сегодня фактически не
существует.
Судите сами. В 2003 году Украинская коалиция <За дикую природу> и
Международный Социально-экологический Союз (Россия) начали международную
кампанию в защиту Беловежской пущи после того, как стали известны вопиющие
факты беззаконья - подпольная вырубка живого леса на охраняемой территории. В
итоге, на имя Президента Беларуси Александра Григорьевича Лукашенко было
послано порядка 200 коллективных и индивидуальных писем и факсов протеста
против незаконной вырубки от экологов из многих стран мира. Некоторые письма
были подписаны сотнями человек. Из Беларуси кампанию поддержало всего 5 (!)
человек. Заметьте, речь идет не просто о защите природного национального
достоянии белорусов, а о Всемирном наследии!
Весной 2005 года международные организации провели еще одну кампанию
протеста после очередных разоблачений администрации национального парка в
нарушении природоохранного законодательства. На этот раз среди белорусов к
кампании не присоединился никто! Как говорится, дальше некуда. Вот и делайте
после этого выводы. Если и можно говорить сегодня о белорусской экологической
общественности, то лишь весьма условно и с некоторыми оговорками.
Конечно, будет неверным утверждать, что экологической общественности в
Беларуси нет вообще. В определенной форме и виде она существует и что-то
делает. Даже иногда пытается бороться или имитировать борьбу против чего-то.
Но, несмотря на всеобщность идей и целей экологического движения, имеется
много специфических национальных черт белорусского эко-движения, которое в
корне отличают ее от экологического движения в других странах. Делать анализ
такого непростого явления достаточно сложно. Тем не менее, должен же кто-то
этим заниматься. Поэтому, принимая за точку отсчета Беловежскую пущу как
уникальный памятник природы, в данной публикации мы возьмем на себя смелость
и попытаемся проанализировать особенности национального экологического
движения. Конечно же, при таком методическом подходе невозможно показать всю
сложность и полноту картины в рамках всей страны. Тем не менее, даже такой
анализ, хочется надеяться, будет полезен тем, кто еще не разучился думать,
самокритически оценивать себя и совершенствоваться ради прогресса и дела.
Заодно, возможно, будет какая-то польза и в деле защиты Беловежской пущи.
Ведь если понимаешь лучше, то и делаешь лучше.
Я не буду в данной работе, во избежание перегрузки ее лишним материалом,
заострять внимание на многочисленных фактах и доказательствах предлагаемых на
суд читателей постулатов. Скажу лишь, что все выводы основаны на
многочисленном фактическом материале из практики деятельности различных
общественных организаций Беларуси в сравнении с таковыми зарубежных стран и
являются результатом личных многолетних наблюдений, раздумий, дискуссий и
переживаний. Автор не претендует на истину в последней инстанции, а
приглашает к дискуссии и размышлению в поисках новых путей развития
общественного экологического движения в Беларуси.
* * *
Итак, все по порядку. Факт того, что международная общественность
волнуется о судьбе Беловежской пущи, шлет письма протеста против уничтожения
ее заповедной природы, а в это время белорусы <дремлют> или безразличны к
этой природной святыне, ничем другим кроме как национальным позором назвать
нельзя. Можно представить, в каком свете нас будут воспринимать после этого в
цивилизованных странах. Понимая это, я попытался повлиять на ситуацию и
изменить ее, чтобы белорусы выглядели достойно в международном "зеленом"
сообществе. А то парадокс получается: весь мир (Россия, Украина, Европа,
Америка, даже Бангладеш) защищают белорусскую святыню, а сами белорусы в это
время "спят"! Отредактировал письмо, текст которого рассылался инициаторами
международной кампании в защиту Беловежской пущи, и направил его в
белорусскую экологическую электронную рассылку с предложением
поддержать международную инициативу, подписать это письмо и отправить его
главе государства. Таким образом, данная инициатива, с одной стороны, должна
была <расшевелить> белорусское <спящее> <зеленое> сообщество и, с другой
стороны, внести свой позитивный вклад в общее дело сохранения ценной
заповедной территории.
Надо сказать, что реакция на инициативу с письмом со стороны белорусских
экологов превзошла все ожидания: многие общественные активисты, в том числе
и из дальних регионов, с энтузиазмом поддержали ее. Началась достаточно
бурная дискуссия (что бывает в белорусской рассылке весьма редко) по теме,
как с максимальным результатом и лучше всего провести акцию. Были высказаны
ряд ценных замечаний и, в целом, дело успешно продвигалось. На конец апреля
назначили встречу, чтобы обсудить последние детали и начать процедуру
подписания письма.
К сожалению, лично присутствовать за <круглым столом> не получилось. Но
когда прочитал письмо по результатам встречи - оставалось лишь руками развести
от огорчения и разочарования... Основной вывод встречи белорусских
экологов-общественников - <письмо Козулько совершенно "не в дугу" по причине
отсутствия в нем цели и даже представлений для чего оно нужно>, <...нужно
что-то конкретно предложить и взять на себя инициативу в поиске альтернативы...>
и <...нужно идти к чему-нибудь ... ну, просто другому..> (цитирую фразы из
писем в рассылке после встречи, примечание автора). То есть, вместо четких
действий по подписанию и отправке письма, начались призывы к чему-то новому,
грандиозному и не понятно к чему. Одним словом, "лебедь, рак и щука". Простая
и четкая идея письма почему-то вдруг (по так и необъясненным до конца
причинам) была отклонена и вместо нее ничего конкретного и результативного не
предложено. После этого инициаторы <чего-то другого> пошумели еще неделю и
направили в Минприроды письмо с просьбой разрешить поездку-инспекцию
общественных активистов в Беловежскую пущу. Забегая вперед, скажу, что
положительного ответа из Минприроды не получили, на том и успокоились...
Что интересно, прошлой осенью уже была попытка сделать общественный
контроль в Беловежской пуще. Даже письмо в Минприроды было подано. Исход той
попытки был известен - разрешения не дали. Поэтому предлагались дополнительные
действия, чтобы хоть какую-то пользу извлечь из этой акции. Но лидеры НПО
проигнорировали эти предложения. В результате - полный ноль: ни контроля, ни
эффекта, ни пользы. Прошел год. И что же? Наступили на те же грабли!
Таким образом, акция в защиту Беловежской пущи, причем уже третья (!) за
последние 3 года*, с треском провалилась, даже не начавшись! Что тут можно
сказать? Грустно все это. И это - лучшее доказательство серьезнейшего кризиса
в общественном экологическом движении Беларуси на современном этапе его
развития. Но самое неприятное, что из-за этого далее страдает природа
Беловежской пущи и люди, которые могут что-то сделать, но будучи лишенными
поддержки, не в состоянии осуществить задуманное.
(*Примечание. В 2003 году была создана белорусская Общественная
инициатива <За сохранение Беловежской пущи> - неполитическая, некоммерческая,
нерелигиозная коалиция гражданских организаций. В Коалицию вошли общественные
организации <Экодом>, <Женский ответ>, Белорусский Социально-экологический
союз <Чернобыль>, ОО <Защита прав родителей и детей>, Белорусское отделение
Международной Академии Экологии. Тогда же коалиция белорусских НПО совместно
с коалицией Украинских НПО <За дикую природу> и Лесной кампанией Международного
Социально-экологического союза (Россия) выступили с обращением к участникам
состоявшейся в Киеве Пятой Европейской конференции" <Окружающая среда для
Европы> - министрам и общественности с Призывом помочь сохранить уникальный
первобытный лес Беловежской пущи. Дальше дело не пошло. В 2004 году была
очередная попытка активизировать работу белорусской Коалиции, однако
результат оказался нулевым. И наконец, в 2005 году - третья попытка.
Результат - тот же.)
... и его причины
Однако на все есть свои причины, как объективные, так и субъективные.
Сразу хочу подчеркнуть, что большинство этих причин вытекают из истории
становления общественного экологического движения в Беларуси, особенностей
социально-политической ситуации в стране и специфики менталитета белорусов
как нации. Без понимания этих составляющих сделать анализ ситуации и
правильные выводы просто невозможно.
Итак, в чем же корни провала акции в защиту Беловежской пущи?
1. Развал коммунистической системы в лице СССР и приобретение независимости
странами бывшего социалистического лагеря всколыхнули общественность и дали
возможность освободившимся из-под духовного гнета людям реализовать свои
гражданские и личные инициативы. Одной из самых распространенных форм такой
реализации стали общественные организации. В них люди, будучи объединенными
едиными целями и задачами, могли наиболее полно реализовать свои интересы и
планы. Беларусь не стала исключением. После 1991 года неправительственные
организации (НПО) и партии стали расти как грибы. Поначалу - преимущественно
в сфере социальных и гуманитарных программ, политики и прав человека.
Общественные инициативы в охране природы и экологии (а экология исторически
всегда была в роли <отстающего в развитии ребенка>, в сравнении с экономикой
и социологией) также, хотя и медленнее, развивались в сторону прогресса.
Так было до 1996 года. Затем, после принятия изменений в Конституцию страны
(а на самом деле, фактически новой Конституции), исполнительная власть в лице
президента получила фактически полный контроль над остальными ветвями власти,
а демократические свободы постепенно стали сворачиваться. А с ними вместе -
гражданское общество с его общественными институтами и инициативами. После
введения официальной государственной идеологии, началось тотальное
преследование людей за политические и общественные взгляды, массовое ущемление
гражданских прав и свобод, запрет на политические акции, вплоть до применения
физической силы для разгона публичных мероприятий, гарантированных Конституцией
Беларуси. Поэтому поле деятельности белорусских НПО сильно сузилось, а условия
существования значительно ухудшились. К настоящему времени проведена (и продолжает
вестись) самая настоящая <зачистка> в общественной сфере с целью ликвидации
самостоятельно и независимо действующих НПО, деятельность которых рассматривается
властями как противоречащая официальной государственной идеологии, либо не
вписывающаяся в ее рамки. В итоге, множество НПО ликвидированы государством в
принудительном порядке, другие вынуждены перейти на нелегальное существование. Проблема
в том, что нынешнее направление развития белорусского государства пришло в полное
противоречие с развитием демократических институтов и гражданского общества в целом. В
результате, курс был взят на ликвидацию последних и их полное подчинение интересам
государства (хотя на самом деле - подчинение правящей верхушке власти).
Наступивший серьезный кризис в гражданском обществе и конфликт с
государственной системой, конечно же, не минул и экологические организации. И
без того слабые и малочисленные, они вынуждены существовать и работать в
сложных юридических и социально-экономических условиях, что не только мешает
их нормальному развитию, но и просто не дает возможности выполнять взятые на
себя функции по решению определенных экологических и социальных задач, с
которыми государство справиться не в состоянии. Многие вопросы, особенно те,
по которым нужно идти на конфликт с властью, игнорируются общественным
организациями. Ибо это грозит определенными негативными последствиями или
трудностями для НПО и их руководителей. За многие годы работы в <белорусских>
условиях, произошла своего рода адаптация НПО к нынешним реалиям, а в
некоторых случаях и слияние с властью, когда название <общественная> является
лишь видимостью для непосвященных в проблему. В результате, в Беларуси
сформировалась целая сеть бесконфликтных, беспринципных и зачастую мало
инициативных НПО, которые всю свою деятельность координируют с правительственным
органами, либо находятся под прямым их попечительством и управлением. Произошел
своего рода метаморфоз в эволюции общественного движения, когда развитие НПО
ушло не вверх, а куда-то в сторону, так сказать <тупиковый эффект> эволюции.
С одной стороны, НПО есть и работает, с другой стороны, оно не выполняет
своих функций, так как поставлено государством в жесткие юридические рамки.
2. Для осуществления своей деятельности, особенно если она направлена на
серьезные цели и выполнение социально значимых проектов, нужны финансы. В
результате почти полного контроля со стороны государства над экономикой и
банковской сферой, весьма слабой развитостью частного сектора и ряда
законодательных ограничений, привлечение денежных источников в НПО из
внутренних источников страны практически невозможно. Единственный путь -
получение иностранной помощи и грантов. Но и на этом пути государством за
последние годы поставлены такие преграды и шлагбаумы, перейти или обойти
которые достаточно проблематично. В итоге, финансовые потоки по линии
гуманитарной помощи и грантов иссякают, а оставшиеся поставлены под полный
контроль государства. Это также ставит НПО в трудные условия самофинансирования,
затрудняет их нормальное развитие и ограничивает их поле деятельности.
С другой стороны, слияние с государственными органами и работа по
государственным программам дает определенные преимущества и льготы для
некоторых НПО, что, в свою очередь, также стимулирует появление бесконфликтных,
полностью контролируемых и управляемых (так сказать <ручных> или <карманных>)
общественных организаций. Такие НПО никогда и ничего по-настоящему не
отстаивали, кроме собственных интересов. Для многих белорусских эко-НПО
получение и осваивание грантов стало уже самоцелью. Есть и такие <грантоеды>,
которые достаточно сильно преуспели на этом поприще, фактически превратившись
в настоящих <общественных> функционеров, мало чем отличающихся от
государственной бюрократии. Отсюда, конкуренция между НПО за финансовые
ресурсы, коньюктура, закрытость проводимой внутренней политики, нежелание
дружить и даже сотрудничать, а нередко и просто недоброжелательство в адрес
соседей.
Правда, реальная охрана природы в таком случае в значительной степени
заменена ее имитацией. Зачастую, основная <природоохранная> деятельность
осуществляется в офисах, а не в поле. Хотя отчеты для грантодателей, которые,
как правило, работают на принципе доверия, выглядят вполне внушительно и
солидно. То есть, для некоторых НПО и активистов охрана природы превратилась
в своего рода экологический бизнес под вывеской охраны природы. Доходит до
того, что некоторые эко-активисты (а точнее эко-бизнесмены) даже <пальцем не
желают пошевелить>, если за это не платят деньги. В итоге, реальное дело либо
не движется вообще, либо почти не движется. Где были и есть белорусские НПО,
когда нужно было защищать от вырубки припятские дубравы и беловежские леса?
Как справедливо когда-то написал Валерий Дранчук в своей статье <Хватит
щелкать гранты в дупле>: <зеленый фронт закрыт, все ушли на... фуршет>
(<Зеленый край>, No 5, 2001).
Существуют еще так называемые <виртуальные> НПО. Это - когда НПО
официально зарегистрировано, однако существует лишь на бумаге. В реальной
жизни ни ее членов, ни их работы никто не видит и не знает. С удивлением для
себя обнаружил несколько лет назад, что, оказывается, в Беларуси есть что-то
подобное на Гринпис. Но кто, где и когда видел этих людей, которые защищали
бы деревья от вырубки, приковав себя цепями? Или же стоящих в пикете,
протестуя против антиэкологических действий компаний и госучреждений?
Правильно, никто, нигде и никогда. Есть и другие НПО, являющиеся <клонами>
массовых и известных НПО России. С той только разницей, что в Беларуси о них
почти никто не знает по причине их реального (если судить по результатам
работы) отсутствия в общественной жизни страны.
3. Неразвитость демократического общества в стране, отсутствие демократических
традиций (все мы выросли из тоталитарного советского общества) и крайне сложные
социально-политические условия, в которые поставленные современные НПО, напрямую
отражаются на внутренней ситуации в самих НПО. В результате не только нередко не
соблюдаются демократические процедуры, но в некоторых НПО рядовые его члены и
верхушка управления находятся в неравных условиях. То есть, наблюдается своего
рода копирование государственной системы управления и перенос ее в НПО. В итоге,
руководство НПО получает возможность использовать недемократические методы
управления в НПО и, таким образом, решать многие вопросы по своему видению и
в свою пользу, в ущерб другим и общему делу. Такую систему мне приходилось
наблюдать в нескольких наших эко-НПО, в том числе и в некоторых ведущих.
Данное явление также не способствует нормальному развитию общественных
инициатив, вовлечению широкой общественности в деятельность НПО, а порой
даже вредит реальному делу охраны природы.
4. Пожалуй, главной отличительной чертой белоруса, как представителя
белорусской нации, является его так называемая <памяркоyнасць>. Об этом
сейчас много пишут в связи с политическими событиями в стране. Одни это
расшифровывают как уравновешенность, терпимость, бесконфликтность,
дружелюбность. Другие - как трусость, холуйство, беспринципность,
безынициативность, безразличие к своей судьбе и будущему своих детей, неумение
дружить, объединяться и коллективно защищать свои интересы. Как правильно
характеризовать это понятие? В общем-то, все зависит от ситуации. В нынешних
условиях, когда гражданское общество, гражданские права и свободы почти
полностью подавлены, наверное, вторая расшифровка более подходит. Увы, так
сложилось исторически. Беларусь была не свободной, под чьим-то присутствием
или оккупацией на протяжении более 300 лет. Все самые кровопролитные войны
прокатывались через ее территорию. Белорус, чтобы выжить, вынужден был
приспосабливаться к рабству. Это уже частично заложено в генах белорусов:
ведь в войнах и репрессиях погибали в первую очередь самые смелые и активные.
А выживали другие, у которых не было этих качеств. И никуда от этого сегодня
не уйти. Должны смениться несколько поколений, которые будут жить в свободных
условиях, для того, чтобы освободиться от генетического страха, рабства и
холуйства.
Мне приходилось бывать в разных ситуациях, где собирались представители
разных национальностей и народов: в армии, на стажировках, в экспедициях. И
всюду я наблюдал примерно одно и тоже. Например, в армии лишь белорусы не
дружили друг с другом, а были <сами по себе>. В то время как все другие
объединялись по принципу землячества. Лишь старослужащие белорусы в армии
позволяли себе издеваться над своими молодыми земляками, в то время как,
например, кавказцы защищали своих молодых земляков от дедовщины. Вспоминаю
стажировку за границей, где россияне и украинцы работали вместе
(национальными группами) над решением сложных проблем и учили <отстающих>. А
более квалифицированные белорусы высокомерно кичились своими знаниями, не
желая помогать менее квалифицированным, и только вечером объединялись для
распития очередной порции закупленного накануне спиртного. Да еще и насмешку
устраивали над теми, кто противился такой системе организации стажировки.
Кстати, в последствии такое отношение привело к полному провалу проекта у
себя дома по причине отсутствия должной организации и неподготовленности
работников.
Отсюда еще одна особенность белорусских НПО - страх и боязнь <высовываться>,
идти на конфликты, отстаивать свои права и права природы, которую они обязаны
защищать. Ведь в НПО в большинстве те же белорусы, пусть и более продвинутые,
чем остальные. Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя.
5. Индивидуальные качества лидеров НПО. Тут, как говориться, все мы разные
и нет среди нас святого. Слабости и недостатки присущи всем людям. Главное,
чтобы они не мешали жить и работать. Однако, как показала практика защиты
Беловежской пущи, личные амбиции отдельных лидеров, непонимание ими ситуации,
стратегии и тактики, преследование собственных интересов, а то и просто
несерьезное отношения к проблеме стали выше общего святого дела, в результате
чего это также стало причиной провала акции в защиту Беловежской пущи.
Нельзя не обратить внимания на проблему недостаточности профессионального
уровня многих членов НПО в международной шкале оценки или в сравнении,
например, с Россией, Украиной и Польшей. Если в выше названных странах
имеется целая плеяда выдающихся общественных деятелей, которые внесли
огромный вклад в развитие охраны природы своих стран, то в Беларуси трудно
этим похвастаться. Ведь о специалисте судят не по его красивым словам о себе
любимом, а по результатам его работы. Для лидера НПО - это прежде всего
публикации и научно-технические разработки. Например, лидер Украинского
движения <За дикую природу> Владимир Борейко в год выпускает по несколько
книг, не говоря уже о статьях в журналах и газетах. Хорошо известны
публикации российских лидеров Святослава Забелина (МСоЭС), Евгения Шварца
(WWF), Алексея Зименко (ЦОДП) и других. А чем могут похвастаться некоторые
наши лидеры НПО? Где их книги и фундаментальные публикации по проблемам
охраны природы в Беларуси, которыми они занимаются на протяжении многих лет?
Вот то-то и оно. Вопрос повисает в воздухе. Так как нет у некоторых наших
лидеров и активистов даже мелких газетных публикаций. Получается, что человек
что-то делает, специалистом себя считает, а настоящего результата нет. В
основном шум от <бурной> деятельности во время общественных <посиделок> и
мелочевка в виде тезисов докладов на специализированных региональных
конференциях, где в основном собираются молодежь и такие же самые
<специалисты> и куда он посылает один и тот же материал, переписывая его из
года в год на протяжении многих лет. И можно ли в этом случае назвать его
специалистом в истинном понимании этого слова?
Сразу оговорюсь, что в европейских странах не принято занимать кресло на
высоком государственном посту или в руководстве компании и быть одновременно
руководителем НПО. Там это разделено. У нас же нередки случаи, когда высоко
профессиональные руководители, возглавляющие государственные учреждения, или
ведущие специалисты этих учреждений одновременно являются лидерами и активистами
НПО. Если отсеять такие случаи, то профессиональная картина на белорусском
общественном поле, в сравнении с другими европейскими странами, выглядит более
чем плачевно. Оно и понятно. Ведь в белорусском государственном секторе условия
для творческого развития личности далеки от идеальных и для реализации своего
интеллектуального и духовного потенциала требуется прилагать немало усилий и
умений. Не всем такое испытание по плечу. Многие не выдерживают, ломаются,
уходят и затем примыкают к общественному движению. Но убежать от себя
невозможно. В общественном секторе другие проблемы и трудности. Здесь также
не просто себя раскрыть и реализовать. Вот потому многие превращаются в
<вечных неудачников>, имитаторов и популистов, боящихся признаться в этом
даже самому себе. Чем только мешают общему делу. Вот и получается, что
желающих, любителей и энтузиастов <море>, а когда надо профессионально делать
настоящее дело, то иногда днем с огнем никого не найдешь.
6. Существует проблема саморазвития белорусских НПО и их эффективности в
решении экологических задач. Дело в том, что многие актуальные природоохранные
проблемы не имеют простых решений, либо же требуют объединения интеллектуальных,
финансовых и иных ресурсов. К сожалению, в Беларуси, в отличие, например, от
России и Украины (я не говорю уже о Европейских странах) не выработана
традиция ведения коллективных дискуссий, в частности, через электронные
рассылки. Существующая рассылка , в которую подписаны более 80
адресов, в основном скучная и неинтересная. Горячих обсуждений и дискуссий
там почти не бывает. Лишь периодически рассылается общая информация. И
никакие попытки расшевелить <спящее> белорусское эко-сообщество не приводят
к положительному результату. Например, несколько раз молодые активисты, будучи
неудовлетворенными состоянием дел в национальном экологическом сообществе,
пытались в рассылке начать дискуссию по этой проблеме. В ответ - гробовая
тишина экологов, делающих вид, что это их не касается. То же самое и в
отношении актуальных проблем сохранения белорусской природы. Создается
впечатление, что все у нас прекрасно, никаких проблем нет и совершенствовать
в зеленом движении нечего. Хотя ситуация обратная. Если, например, в России
уже создана <зеленая> партия (<Союз зеленых России>) под руководством
выдающегося ученого А.В.Яблокова, то у нас до этого как до бога.
Суммируя, хотелось бы заметить следующее. Читая аналитические публикации
о нашей политической оппозиции и ошибках в ее деятельности, порой ловлю себя
на мысли, что стоит только в них слово <оппозиция> заменить на <НПО>, слово
<политика> - на <экология>, а остальной текст оставить без изменений, то
публикация не потеряет своей правильности, правда уже в отношении белорусских
НПО. Те же ошибки, те же слабости, те же проблемы. Безусловно, в других
странах все эти проблемы также присутствуют в общественном секторе и среди
общественных организаций. Тем не менее, все эти проблемы в Польше, в России и
на Украине на порядок ниже, чем в Беларуси. В нашей стране глубокий кризис в
работе НПО, как уже было сказано выше, является следствием ненормальной
социально-политической ситуации и специфики менталитета белорусов как нации.
Причины провала акции в защиту Беловежской пущи
Понятно, что провал акции в защиту Беловежской пущи явился следствием
всех выше названных особенностей и пороков белорусского эко-сектора. В
частности:
1. Белорусское движение в защиту Беловежской пущи в национальных масштабах
показало свою слабость и беспомощность. Известный белорусский публицист в
защиту природы Анатолий Козлович (Белорусы между небом и землей: Беловежская
Пуща, <Народная Воля> No 131, 06.07.2002), обращаясь к директору ЮНЕСКО, писал:
<Белорусы не воспринимают Беловежскую пущу уникальным объектом, в 1992 году
внесенным ЮНЕСКО в Список человеческого наследия и подлежащим неукоснительной,
бескомпромиссной охране. К концу двадцатого века Беловежская пуща как
неповторимый памятник природы отделилась от государства, от общества, от
местного жителя <тутэйшага>. Беловежская пуща видится и понимается только как
относительно большой лес, еще не использованный в хозяйстве, а потому
вызывающий к себе жгучий интерес. Пуща не оформилась в сознании белорусов в
эмоциональный образ Родины, в символ Беларуси, как, например, в Японии
священная гора Фудзияма, ставшая традиционным объектом японского искусства и
местом этно-патриотического паломничества японцев. ...Информирую Вас, а в
Вашем лице ООН и ЮНЕСКО о трагическом явлении в центре Европы: Беловежская
пуща не стала героем нескончаемого сериала народных легенд, не нашла
достойного воплощения в творениях белорусских художников, не обрела
бессмертие в законах, в стихах, в песнях...>.
Невероятно для XXI века в центре Европы, но именно так и обстоит дело:
Беловежская пуща безразлична для большинства белорусов, даже живущих рядом с
ней. Впрочем, как и их собственная судьба и судьба своих детей. В лучшем
случае, они воспринимают Пущу как место для отдыха во время редких посещений
или сбора грибов и ягод. А у многих просто <слюнки текут> от осознания того
факта, что кто-то пользуется ее природным ресурсом, а они нет. В Польше,
в районном центре Хайнувка проблемами польской части Беловежской пущи и ее
региона постоянно интересуются и занимаются если не сотни, то десятки человек.
В Беларуси в районном городе Каменец - никто. В Польше немало людей из
Белостока и Варшавы, которые вносят свой вклад в решение проблем Пущи. У нас
же в областном городе Бресте с более чем 350 тысячным населением нет никого,
кто бы интересовался Беловежской пущей. Парадоксально, но факт. В Польше в
самой Беловежской пуще имеется 3 научно-исследовательских института, в которых
работает до сотни ученых и технического персонала. В нашей Беловежской пуще
остался лишь небольшой, в нынешних условиях не имеющий никакой перспективы и
умирающий научный отдел, в котором работает несколько научных сотрудников.
Да и те <загнаны под лавку> и сидят как <мыши под метлой>. Все это - и наука,
и гражданская общественная инициатива (а точнее отсутствие и того, и другого)
- являются следствием политики белорусского государства, еще со времен СССР,
которая проводится и поныне. Суть этой политики заключалась и заключается в
том, что Беловежская пуща рассматривается как специфический природный ресурс,
место отдыха и кормушка для высокопоставленного начальства. А посему
присутствие и деятельность <посторонних>, всяких там ученых и активистов
охраны природы, не только не приветствовалась, но и считалась лишней, мешающей
<генеральной линии парии и правительства>. Людям не прививали любовь к
Беловежской пуще, так как для благополучной жизни начальства это было не нужно.
Наоборот, делали все возможное, чтобы отделить Беловежскую пущу от людей. Так
сказать, разделяй и властвуй. Такая политика, только еще в более жесткой и
грубой форме, продолжается и по сей день.
Естественно, что гражданскому чувству и общественной инициативе просто
неоткуда было взяться. Потому и нет широкой общественной поддержки и общественного
движения в защиту Беловежской пущи. На сегодня, лишь Инициативная группа
Проекта <Беловежская пуща - 21 век> (http://bp21.org.by) и Инициатива
в лице известного белорусского публициста Валерия Дранчука
постоянно занимаются проблемами защиты Беловежской пущи. Еще республиканская
общественная организации <Ахова птушак Беларуси> (АПБ) периодически разрабатывает
гранты (например, по сохранению болота <Дикое>, по сохранению культурного
наследия и развитию туризма) на территории Беловежской пущи. Однако ее
деятельность находится под контролем властей и в основном не выходит за рамки
вышеуказанных грантов со всеми вытекающими из этого последствиями. По крайне
мере, заинтересованности в сотрудничестве с вышеназванными инициативами,
которые реально занимаются защитой Беловежской пущи, АПБ до сих пор не
проявила. Без сомнения, никто не отрицает положительный вклад АПБ в сохранение
Беловежской пущи. Но вопрос в том, можно ли считать сохранением Беловежской
пущи, например, разработку туристического маршрута, в то время как в 100 метрах
от этого маршрута идет незаконная рубка элитного леса, а разработчики стараются
этого не замечать? Что же тогда будут показывать туристам впоследствии на
этом маршруте - пни и лунные пейзажи? Или второй момент. Члены АПБ постоянно
работают на территории Беловежской пущи. И что, они не видят рубок, проведенных
с нарушением законодательства или наносящих ущерб заповедному лесу? Конечно видят!
Так почему же они не делятся этой информацией с другими людьми, которые реально
и продуктивно могут использовать ее для защиты Беловежской пущи? Почему они
прячут и скрывают эту информацию в недрах своей НПО? Для того чтобы потом
предоставить ее своим споносорам и таким образом показать, а точнее говоря,
проимитировать перед ними свою <бурную> деятельность по предотвращению нарушений
в Беловежской пуще? Другого объяснения не вижу. Но в таком случае, разве можно
говорить о серьезном и реальном (не путать с виртуальным) вкладе этой НПО в
дело защиты Беловежской пущи? Ведь заповедный лес спасают не словами, а
делами. А от красивых слов количество незаконно спиленных деревьев в этом
лесу не уменьшится. И не получается ли, что корпоративные интересы НПО в этом
случае оказываются выше общего святого дела сохранения Беловежской пущи? Вот
в чем дилемма. Таким образом, общественное движение в защиту Беловежской пущи
и его поддержка населением сегодня, если сравнивать с европейскими странами,
находятся в зачаточном состоянии. Более того, при сохранении нынешней
государственной политики, направленной на подавление гражданских и общественных
инициатив, перспективы на будущее у этого движения весьма сомнительны. Нынешняя
власть не заинтересована превращать Национальный парк в достояние нации. В ее
интересах - сохранять Беловежскую пущу территорией ведомственных интересов
Управления делами Президента РБ, так сказать - парк для администрации.
2. Выяснилось, что многие экологи и активисты просто не знают истинной
ситуации и положения дел в Беловежской пуще. А поэтому проблемы Пущи оказались
для них слишком сложными, чтобы их профессионально разрабатывать. Вот
конкретный пример (фраза из переписки): "...идея, что нужно что-то конкретно
предложить и взять на себя инициативу в поиске альтернативы простой рубке
деревьев была признана [на заседании, примечание автора] не лишенной
целесообразности." Здесь можно сделать следующий комментарий. Во-первых, все
альтернативы рубке давным-давно известны и искать тут нечего. Во-вторых,
альтернатива простой рубке (экоменеджмент, туризм, экообразование и т.д.)
также давно разработана и актуален вопрос лишь ее внедрения. И таких примеров
не знания ситуации, проблематики и путей решения из переписки можно еще много
привести.
Второй момент заключался в том, что активисты НПО почему-то решили, что
всё в защиту Пущи только начинается и белорусские НПО являются (или будут) в
ней единственной силой. Что совершенно не соответствует реалиям. Наоборот,
кампания в защиту Пущи идет уже 4 года, сделано за это время не мало, в то
время как участие белорусских <зеленых> было близко к нулю. При этом,
белорусская общественность - это всего лишь один из 5 блоков в рамках всей
кампании в защиту Пущи, который, кстати, оказался самым слабым.
Причина этого, на мой взгляд, очевидна. Люди не занимались проблемами
Беловежской пущи и откуда им об этом знать. В таких случаях обычно на помощь
приходят эксперты. Однако, как мне показалось, в нашем случае дополнительное
просвещение у некоторых экологов вызвало реакцию раздражения и неприятия. Мол,
сами с усами, будет тут нас, столичных корифеев, всякая деревенщина учить еще.
И мне понятна такая позиция. Когда человек годами сидит в минском офисе и
природу знает преимущественно по выездам за город за грибами или по участию
в семинаре на лоне этой природы, когда человек, занимающийся охраной природы,
оторван от этой природы, то у него складывается <офисное> представление о
многих вещах, так сказать, виртуальная реальность. Когда же начинают излагаться
реальные факты, у человека наступает реакция их отторжения. В противном случае,
ему придется чуть ли не все мировоззрение менять.
3. Лидеры белорусских НПО, поддержавших идею сохранения Беловежской пущи,
показали не знание стратегии и тактики ведения природозащитных кампаний и
акций. И это также легко объяснимо. Ведь, как уже писалось выше, практики
проведения таких акций у белорусских НПО нет в силу хронической
бесконфликтности их характера. В таких случаях также используют опыт
экспертов. Однако, что поразительно, в случае с Беловежской пущей даже опыт
международных экспертов из России и Украины был проигнорирован и выброшен
белорусскими НПО за ненадобностью. Странно, неужели кто-то из белорусов,
после третьего провала на протяжении последних трех лет, еще всерьез считает
себя корифеем защиты заповедников, не имея при этом соответствующего опыта и
знаний?
А ведь чего, казалось бы, проще. Сегодня в рамках международной кампании
в защиту Беловежской пущи существует 5 так называемых блоков (если хотите,
фронтов). Это - жители Беловежской пущи, национальная общественность (НПО и
граждане), международная общественность, ученые и журналисты. Каждый из них
выполняет свою функцию, присущую только ему, и вносит свой вклад в общее дело.
Белорусские НПО в этой схеме формируют второй блок. Естественно, необходимо
не только качественно выполнять свои функции, но еще и так работать, чтобы
это вписывалось в общую схему и стратегию кампании и дополняло действия
участников других блоков. То есть, деятельность белорусских НПО должна быть
интегрирована в общий ход кампании в защиту Беловежской пущи и скоординирована
с общей кампанией. Для этого необходимо понимание не только этой схемы и своего
места в ней, но и просчет возможных результатов своих действий. Это - как во
время военного сражения: имеется несколько фронтов, которые наступают, тесно
взаимодействуя друг с другом. Для военных специалистов не надо доказывать
логичность такой стратегии. А вот для некоторых наших лидеров НПО эта
прописная истина оказалась не под силу.
К сожалению, все эти правила были полностью проигнорированы белорусскими
НПО. Я еще могу понять тех активистов, кто посчитал подготовку такого письма
на имя Президента бессмысленным занятием и пустой тратой времени по причине
неверия в его результат. Если абстрагироваться только в рамках акции с письмом,
то это - правильный вывод. Президент давным-давно знает о том, что твориться
в Беловежской пуще. За последние годы ему много было адресовано информации: и
через прессу, и лично. Да и административных ресурсов у Президента
предостаточно. За эти годы можно было при желании уже раз десять объективно
проверить факты, разобраться в ситуации и прекратить глумление над уникальным
Беловежским краем и его населением. Однако этого до сих пор не сделано.
Поэтому никто в Беловежской пуще уже не сомневается, что кое-кому выгодно,
чтобы в Пуще сохранялась такая ненормальная ситуация. А что касается самого
Президента, то здесь считают, что он рассматривает Беловежскую пущу лишь как
дачу для своего отдыха, кстати, в последние годы достаточно частого, в
сравнении с первой половиной его президентства.
Тем не менее, надо ведь четко понимать, что письмо Президенту - лишь первая
акция в защиту Пущи. За ней должна последовать следующая. И так далее. Это же
целая долговременная кампания в защиту Пущи, а не отдельный акт. И потом, мы
же должны действовать в правовом поле и цивилизованными методами, чтобы показать
отсутствие цивилизованности у тех, кто сегодня управляет Беловежской пущей.
Поэтому письмо в данном контексте является обязательной процедурой. Чтобы
потом к нам не было претензий.
Не понимание стратегии и сложности задач защиты Беловежской пущи приводит к
такому распространенному среди некоторых членов НПО желанию, как добиться
победы одной акцией и за один день. В противном случае, у них начинается
апатия, неверие в свои силы, мысли о собственной несостоятельности и т.п. Увы,
досадное заблуждение, совершенно оторванное от реалий жизни. Это все равно,
что после начала второй мировой войны мечтать о взятии рейхстага в Берлине на
следующий день. Для победы понадобились 4 долгих года и десятки крупных и
тысячи мелких выигранных сражений. А еще была учеба и исправление собственных
ошибок. Была организация сопротивления, которой также учились. Но самое
главное, что было, - уверенность в правоте своего дела и победе. И только
после этого была сама победа. А у нас хотят всё сразу, быстро и легко. При
этом еще и ничего самим не делать. Проблема в том, что не у всех экологов есть
понимание сложности и длительности самого процесса (кампании) защиты
Беловежской пущи. Отсюда - неверие, безразличие и апатия большинства членов
НПО. Лично я особых проблем в этом не вижу. Просто каждый должен стремиться к
результату, делать свое дело и верить в его победу. И она придет. Вот и все.
Поэтому призыв к <чему-нибудь ну просто другому> можно воспринимать лишь
с усмешкой. Тем более, что в итоге белорусские НПО не только акцию с письмом
провалили, но и этого <чего-нибудь ну просто другого> не сделали. Потому что
понимания этого <чего-нибудь другого> и как его достичь у лидеров белорусских
НПО не оказалось. В итоге - пошумели неделю, на том и успокоились.
4. Предложение подписать письмо на имя Президента было адресовано всем членам
белорусских НПО, а не только их лидерам. Однако, надо понимать, голос простых
членов не был услышан и их права были ущемлены. Ведь решение о том, что письмо
не будет подписываться и нужно <что-то другое> принималось не на демократических
собраниях НПО, а кулуарно руководителями нескольких НПО. Но кто давал им такое
право лишать права других? В Польше, например, руководитель НПО не имеет
права поставить даже подпись под каким-нибудь воззванием прежде, чем не получит
на собрании разрешения большинства членов НПО. У нас же все наоборот. Неужели
в АПБ, где уже около тысячи членов, никто не подписал бы письмо? Или в
<Экодоме>, где более 50 членов? А другие НПО? Если же руководители этих НПО
рассматривают такую акцию как <радикальное> действие и боятся за собственное
спокойствие и благополучие, то это их проблема. Какое отношение к этому имеют
рядовые члены, многие из которых денег по линии грантов не получают? Поэтому
приходится констатировать, что в наших НПО демократии не намного больше, чем
в некоторых государственных кабинетах.
* * *
Таким образом, очередной провал акции в защиту Беловежской пущи показал,
что белорусские НПО продолжают допускать не просто ошибки. Это - системные
ошибки, концептуальные ошибки, которые делают уязвимой и сами НПО, и дело, за
которое НПО берутся. Господа, в конце концов, ну не надо же так упрощенно все
понимать и кидаться в крайности: мол, если защищать Беловежскую пущу, то
обязательно надо брать флаг и бросаться грудью на амбразуру. Или наоборот,
если, мол, беловежский вопрос - политический, то и дергаться для НПО нет
смысла. Вот созреет решение данного вопроса на политическом уровне, тогда и
другие вопросы начнут решаться, тогда и НПО может подключаться.
Даже если политический момент и преобладает в проблеме Беловежской пущи,
это вовсе не значит, что нужно сесть, сложить руки и ничего не делать. Или же
заниматься какой-то мелочевкой, которая не актуальна и не касается важных
проблем Пущи. Ведь политика - это наша жизнь. Как кто-то сказал "если вы не
желаете заниматься политикой, то политика постоянно будет заниматься вами,
причем не в самой удобной для вас позе". Поэтому я бы не стал все переводить
на политику. Личная деловая позиция и собственный профессиональный уровень
не менее важны. И чаще всего именно здесь "зарыта собака", а политика - так,
для прикрытия собственной беспомощности .
Для достижения цели имеются десятки способов и методов, среди которых
обязательно найдется эффективный и безопасный. Просто надо подходить к
решению задач творчески и нестандартно. А еще учиться и перенимать
международный опыт, а не замыкаться в самих себе и вариться в собственном
котле. Возможно, политический способ решения беловежской проблемы наиболее
эффективен. Но если он сегодня невозможен, то надо выбирать другие, менее
эффективные, но, тем не менее, результативные методы. А что у нас? Посмотришь,
столько участников на всяких семинарах и конференциях, а как до дела, так
либо никого нет, либо начинается хаос типа <нужно идти к чему-нибудь ... ну,
просто другому>. Как в сказке, иди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю
что. Потому и акцию с письмом провалили, и ничего другого не сделали.
* * *
Публикация будет незаконченной, если ограничиться только одной стороной
белорусского общественного процесса в защиту Беловежской пущи - слабыми и
бесконфликтными НПО. Потому что есть еще вторая сторона в этом процессе -
радикальные (активные, принципиальные, конфликтные) инициативы. В частности,
Инициатива <Тера-Конвенция> в лице публициста и бывшего редактора газеты
<Беловежская пуща> Валерия Аркадьевича Дранчука. Валерий Аркадьевич работал и
работает на стыке журналистики, экологии и политики. То есть, занимает такую
нишу в общей схеме кампании в защиту Беловежской пущи, где больше никого из
белорусов нет. За предыдущие годы его вклад в защиту Беловежской пущи был
заметным и существенным. Это - и публицистика (вначале газета <Беловежская
пуща>, затем острые актуальные статьи и книги на тему защиты Пущи), и
обращения в международные организации и комитеты (ООН, Совет Европы, ЮНЕСКО),
и содействие местным инициативам. Тем не менее, будучи по натуре
борцом-одиночкой, результативность работы В.А.Дранчука в последнее время
значительно снизилась. Не потому, что он стал меньше заниматься проблемами
Беловежской пущи. А потому, что у тех, кто управляет Беловежской пущей,
произошла адаптация к политическим пиар-кампаниям. Своего рода выработался
<иммунитет>. Дело в том, что, находясь под покровительством могущественного
Управления делами Президента, администрация Национального парка <Беловежская
пуща> будучи в условиях безответственности и безнаказанности за содеянное, в
последнее время практически перестала реагировать на различного рода
политические призывы, заявления, протесты и публикации. И, вопреки
разоблачениям и протестам, дальше продолжает свою разрушительную по отношению
к уникальной экосистеме Беловежской пущи политику. Так сказать, <собака лает,
караван идет>. В этой ситуации необходимо кардинально менять тактику и
переходить от теоретических заявлений к практическим действиям по их
реализации. То есть, начинать разрабатывать конкретные проекты (экологические,
социальные, образовательные и др.) по Беловежской пуще и добиваться внедрения
их результатов в практику. А еще - формировать широкую общественную поддержку
кампании в защиту Беловежской пущи.
Казалось, что зимой 2005 года, после долгих и настойчивых призывов,
пришло понимание этого вопроса и началось реальное дело по объединению
усилий. К сожалению, на практике все оказалось гораздо сложнее. Увы, но факт,
Валерий Аркадьевич так и не смог отказаться от своей непримиримой позиции
неприятия командной работы и не желания сотрудничества с другими активистами
и НПО. А еще оказалось, что многие мелкие и простые, но важные практические
задачи, необходимые для достижения требуемого результата в рамках общей
кампании защиты Беловежской пущи и без которых достижение крупных задач
невозможно, им просто не воспринимаются и игнорируются. А его принцип
единоличия (<Вас команда держит>, <Вы не свободны>, цитаты из личной
переписки, примечание автора) ради сохранения иллюзорной <чистоты идеи>
просто не выдерживает никакой критики. В результате, совместной работы не
получилось. То ли это - непонимание важности этих вопросов, то ли -
сознательное их игнорирование, то ли - просто неумение работать по-новому и в
новых условиях. Создается впечатление, что главной целью борьбы является не
защита и сохранение Беловежской пущи, а сам процесс, самореклама и
раскручивание собственного бренда под названием . То есть,
пиар акции. Ведь сколько ни говори <халва>, во рту сладко не станет. Так и
здесь: сколько не кричи <руки прочь от Беловежской пущи>, уничтожение Пущи не
прекратиться. Пока не начнется реальная и практическая работа по ее
сохранению. Более того, непонимание необходимости перестраивать работу и
продолжение старого <чистого> политического курса борьбы в нынешних условиях
даже способствует уничтожению Беловежской пущи. Ведь под этот <политический>
шум в стране создается видимость <бурной> общественной деятельности в <защиту>
Беловежской пущи. В то время как администрация Национального парка под ничего
не значащий для нее шумок продолжает свое черное дело по уничтожения
уникального заповедного леса.
Все это более чем странно для человека, столько лет посвятившего себя
защите белорусской природы. Особенно в свете Киевских событий прошлой весны.
Если уж опыт украинской <оранжевой революции> ничему не научил в плане
важности объединения усилий для достижения главной цели, то что тогда может
научить? Увы, боюсь, что здесь как раз тот случай, характерный для некоторых
лидеров белорусской оппозиции, когда личностные амбиции, преследование
собственных целей в ущерб общему делу, непонимание простых истин, неумение
дружить и организовать практическую работу среди широких масс не раз заводило
оппозиционное движение в тупик и позволяло оппонентам победить в борьбе
против демократии.
Таким образом, и вторая (радикальная) сторона белорусского общественного
движения в защиту Беловежской пущи показывает свою слабость и наличие
серьезных проблем, преодоление которых невозможно до тех пор, пока не придет
понимание необходимости работать по-новому и сообща.
Заключение
Тем не менее, не смотря на драматичность и кажущуюся для некоторых
безвыходность общей ситуации, не вижу оснований для полного пессимизма.
Многое можно поправить, если есть желание поправить. Человеку для того и дан
разум и воля, чтобы делать соответствующие выводы. А далее - дорогу осилит
идущий. Правда, жизнь показывает, что далеко не все люди способны быть
объективными и самокритичными. Поэтому, на мой взгляд, в белорусском <зеленом>
движении сегодня необходимо выдвижение новых лидеров, ярких личностей и
оригинальных идей для того, чтобы придать новый импульс и активизировать
общественный процесс, в том числе и в рамках кампании защиты Беловежской
пущи. И дать этим личностям дорогу двигаться вперед по пути выхода из
<общественного> тупика. <Зеленый базар>, где правят хаос и коньюктура,
необходимо эволюционировать в цивилизованный <зеленый рынок>, в сообщество с
цивилизованными правилами, дружбой и взаимопомощью.
Что касается Беловежской пущи, сегодня нужно говорить прямо и честно -
Национальный парк <Беловежская пуща> и Биосферный заповедник <Беловежская
пуща>, теоретически имеющие в соответствии с законодательством данные статусы,
на практике таковыми не являются. Потому что произошла подмена
основополагающих принципов национального парка и биосферного заповедника и
постоянно нарушается законодательство в их осуществлении. Сегодня основная
задача - теорию национального парка и биосферного заповедника воплотить в
практику. Вот на чем необходимо делать основной упор. Вот что должно быть
стратегическим направлением кампании в защиту Беловежской пущи. Все остальные
действия должны быть подчинены этой главной цели. И, конечно же, нужна
реальная, результативная и практическая работа, а не шум и ее имитация. В
противном случае, Беловежская пуща так и не станет святыней для белорусов. И
прав будет Анатолий Козлович (Белорусы между небом и землей: Беловежская Пуща,
<Народная Воля> No 131, 06.07.2002), написавший в конце своей статьи:
<Господин Мацуура, помогите белорусам спасти Беловежскую пущу от самих себя>.
Г.Козулько, кандидат биологических наук, д.Каменюки, Беловежская
пуща, 14.10.2005 г., kazulka@tut.by
Источник: Новости - "Беловежская пуща - XXI век", выпуск 162
Отзывы и комментарии можно присылать на форум сайта
http://bp21.org.by/ru/forum/ или на адрес электронной почты сайта
pushcha-xxi@tut.by
**************************************************************
* Бюллетень выпускается Союзом "За химическую безопасность" *
* (http://www.seu.ru/members/ucs) *
* Редактор и издатель Лев А.Федоров. Бюллетени имеются на *
* сайте: http://www.seu.ru/members/ucs/chemwar *
* ********************************** *
* Адрес: 117292 Россия, Москва, ул.Профсоюзная, 8-2-83 *
* Тел.: (7-095)-129-05-96, E-mail: lefed@online.ru *
************************** Распространяется *
* "UCS-PRESS" 2005 г. * по электронной почте *
**************************************************************
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск
404 Not Found
404 Not Found
nginx/1.24.0
|
Специальные проекты
Информационные партнёры:
|
