|
|
| О нас | История и Успехи | Миссия | Манифест | |
Сети МСоЭС
Члены МСоЭС
Дела МСоЭС
Программы МСоЭС
СоЭС-издат
Новости МСоЭС
|
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск
##################################################################
########## ЭКОЛОГИЯ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ****************##
#######**** ****************************************************##
#### Сообщение ECO-HR.1825, 3 августа 2005 г. ****************##
##################################################################
Право на общественную активность
ОБЩЕСТВЕННОСТЬ НА НИВЕ ХИМИЧЕСКОГО РАЗОРУЖЕНИЯ
(Путин любит поролоновую общественность, но не любит экологические
экспертизы)
ОТ ВСЕСИЛЬНОГО НАРКОМА ДО ХИМИЧЕСКОГО ПОЛКОВНИКА
Умение объегорить общество в XXI веке - признак особой доблести.
Обязательный "учет общественного мнения", требуемый федеральным
законом России "Об экологической экспертизе" при проведении государственных
экологических экспертиз, вызвал к жизни богатый набор приемов, который
позволил государственной бюрократии избежать этого самого учета, подменив
его той или иной формой имитации.
Так, во время второй экологической экспертизы по объекту в Горном
(Саратовская область), проведенной зимой 1998-1999 годов (при первой
экспертизе 1997 года вообще обошлись без общественности), в документах по
ТЭО наличествовало два "общественных" документа. Во-первых, в их число было
приобщено "решение общественных слушаний жителей п.г.т. Горного и
Краснопартизанского района", которые будто бы состоялись за полгода до начала
работы экспертной комиссии. На самом деле это было обсуждение лишь материалов
ОВОС, а не всего ТЭО, к тому же не на собрании мирных жителей Горного, а на
встрече служащих склада химоружия, которые по случаю "общественного" задания
были облачены в цивильное платье и отчаянно аплодировали после каждого
заявления начальника из столицы. А еще государственная экспертная комиссия
"запросила" (именно этот глагол записан в ее заключении) общественную
экспертизу материалов ОВОС у специально подобранной ею "общественной"
организации и, разумеется, получила то, что было запрошено. Роль подходящей
общественности охотно сыграла ассоциация врачей "Здоровье детям" (лидер -
Т.Ю.Гроздова, Саратов; она же руководитель медицинской программы Зеленого
креста).
Ну а третья экспертиза по Горному осени 2002 года вновь обошлась без
общественности - в ту очень властям было не до общественности. При проведении
государственной экологической экспертизы обоснования инвестиций по объекту
уничтожения авиационных химбоеприпасов в Почепе (Брянская область) по
классу общественного обсуждения записали "Протокол совещания с
представителями общественных организаций Почепского района по обсуждению
материалов обоснования инвестиций по строительству ОУХО от 18.5.01 г.".
Их устроили и "бюллетени Почепского информационно-аналитического центра
по работе с населением по проблеме УХО Почепского отделения Российского
зеленого креста". Впоследствии не удалось сыскать ни протокола совещания,
ни хотя бы одного "общественника"-участника обсуждения - остались лишь
бессодержательные пропагандистские бюллетени. И это не удивительно, если
учесть, что приказ МПР об образовании экспертной комиссии появился лишь 10
октября 2001 года, то есть через полгода после будто бы случившегося
"общественного обсуждения". Так что, если та общественность и существовала,
то это могли быть в лучшем случае бомжи от соседнего пивного ларька - во
всяком случае проектной документации они не могли видеть в принципе.
Третий способ подмены учета общественности на чучело общественности
был применен зимой 2002-2003 годов, когда шла государственная экологическая
экспертиза материалов ТЭО на объект по уничтожению авиахимбоеприпасов в
Леонидовке (Пензенская область). Поскольку на этот раз на руках у высокой
комиссии не было даже мнения бомжей, она запросила материалы общественных
слушаний Зеленого креста, состоявшихся... за три года до создания комиссии.
Разумеется, на тех слушаниях не только не могли обсуждаться материалы не
существовавшего ТЭО, но и вообще не было даже показного общего согласия на
строительство объекта в намеченном месте.
Для полноты картины укажем также на такой вид "учета общественного
мнения", как "обсуждение с гражданами". Этот способ профанации был
использован при государственной экологической экспертизе ТЭО терминала
расснаряжения объекта в Камбарке (Удмуртия) летом 2002 года.
К сожалению, общественность, чье участие в процессе экспертирования
опасных проектов достаточно подробно описано в законе, была задействована
по минимуму. К тому же результаты общественных экологических экспертиз
серьезно зависят от отношения самих общественных организаций к гражданам и
вообще к гражданскому обществу.
Поначалу лишь по одному из объектов химоружия - складу в Мирном
(Кировская область) - общественные экологические организации смогли во-время
получить необходимую информацию, что позволило им сорганизоваться для
проведения, в соответствии с законом, также и общественной экологической
экспертизы. Это произошло в 2001 году. Хотя координатором в той экспертизе
выступило областное отделение ВООП (и это обстоятельство потом сказалось на
общем итоге самой работы), в комиссию вошли представители многих
общественных организаций области. В 2003 году организовал свою экспертную
комиссию по проекту уничтожения содержимого химсклада в Леонидовке и
Зеленый крест, с той лишь разницей, что другие организации он к этому
действу не подпустил. А в 2005 году появились на свет результаты еще одной
общественной экологической экспертизы по новому проекту уничтожения
химоружия в Кировской области.
Мотивы для серьезнейших сомнений, которые были выявлены в процессе
общественной экологической экспертизы в 2001 году по складу химоружия в
Мирном (Марадыковском), таковы.
В представленных документах отсутствовало заключение государственной
экологической экспертизы на техническую документацию по двухстадийной
"технологии" уничтожения химоружия, которая была использована в ТЭО.
Между тем, в соответствии со ст.11 Федерального закона "Об экологической
экспертизе" документация на технологию также должна быть объектом
экологической экспертизы. Впрочем, как уже упоминалось, проектанты сделали
вид, что экологическая экспертиза "двухстадийной технологии уничтожения
ФОВ" будто бы проведена в рамках ТЭО на способ уничтожения химбоеприпасов
в Щучьем (Курганская область). Если бы это было на самом деле так, то
документ должен был быть представлен, а не упоминаться впоследствии в ответ
на критику в виде письма вдогонку. А не представлен он был по весьма
прозаической причине - тот самый способ не проходил опытной полупромышленной
проверки на объекте в Щучьем. И была эта ссылка чистым враньем.
В проекте отсутствовали и материалы опытно-конструкторских и опытно-
промышленных испытаний технологий, технических решений и оборудования.
Вместо этого было представлено письмо Росбоеприпасов от 27 марта 2001 года
No ВС-873 с разъяснениями. Между тем, в соответствии с СанПиН 2.1.6.983-00,
материалы уже на стадии выбора площадки (а она была выбрана еще в 1998 году)
должны были содержать не письмо начальника из руководящего ведомства, а
технические документы - характеристики выбросов загрязняющих веществ в
атмосферу, результаты опытно-промышленных испытаний технологии, данные
длительной эксплуатации действующего аналога.
То, что разработчиками было названо "технологией", разрабатывалось с
учетом ГОСТ 12.1.007-76 "Вредные вещества". Однако этот ГОСТ не может быть
применен для определения классов опасности многокомпонентных составов
отходов и реакционных масс. Его применение противоречит действовавшему на
момент разработки ТЭО (до 16 июня 2000 года) "Временному классификатору
токсичных промышленных отходов и методик по определению класса
токсичности промышленных отходов" 1987 года, а также постановлениям
правительства РФ No 461 от 16 июня 2000 года "О правилах разработки и
утверждения нормативов образования отходов и лимитов на их размещение" и
No 818 от 26 октября 2000 года "О порядке ведения Государственного кадастра
отходов и проведения паспортизации опасных отходов".
В ТЭО отсутствовали утвержденные в установленном порядке нормативы
содержания загрязняющих веществ, хотя уже на стадии выбора площадки, в
соответствии с СанПиН 2.1.6.983-00, материалы должны содержать перечень
загрязняющих веществ, выбрасываемых в атмосферу с указанием для них ПДК
или ОБУВ (пункт 3.2.3). По материалам ТЭО, в выбросах объекта в атмосферный
воздух имелось не менее 12 ингредиентов, на которые отсутствуют утвержденные
нормативы для атмосферного воздуха, в том числе и таких
фосфорорганических ОВ, как зарин, зоман и V-газ. Имевшиеся для ОВ нормативы
были определены только расчетным путем и только для рабочей зоны, к тому же
не утвержденные должным образом. В ТЭО не было ПДК для атмосферного воздуха
населенных мест, а также природных сред - почвы, вод, растительности и т.д.
За 5 лет работы ОУХО предполагался выброс в окружающую среду более 4771 т
загрязняющих веществ якобы 2-4 классов опасности. Количество выбросов не
было обосновано. Отсутствовал также расчет экологического ущерба. Не был
оговорен государственный орган, который должен был возмещать ущерб. Между
тем, если в составе выбросов присутствуют вещества, не имеющие утвержденных
ПДК или ОБУВ, то согласно СанПиН 2.1.6.983-00, размещение, проектирование,
строительство и ввод подобных объектов вообще не производится (пункт 3.1.3).
В ТЭО строительства отсутствовали методика пробоотбора образующихся
отходов, методика пробоподготовки и анализа отходов, расчет классов опасности
образущихся отходов, хотя бы на основании того ГОСТ 12.1.007-76, который был
применен в ТЭО.
Отсутствовала также и Декларация о промышленной безопасности
объекта, которая, в соответствии с Федеральным законом 1997 года, призвана
защищать жизненно важные интересы людей и всего общества от аварий на
опасных объектах и от их последствий. Эта декларация должна разрабатываться в
составе проектной документации опасного объекта (ст.14, п.3). В ней должны
быть выполнены все законодательные нормативы в области защиты населения,
охраны окружающей природной среды, экологической безопасности, пожарной
безопасности и охраны труда (ст.1; ст.3, п.2). Разработка Декларации о
промышленной безопасности предполагает всестороннюю оценку риска аварий и
связанных с ними угроз, анализ достаточности предпринятых мер по
предупреждению аварий, а также готовности к локализации и ликвидации
последствий аварий. Разумеется, эта декларация должна проходить экспертизу
промышленной безопасности, а также представляться органам государственной
власти и местного самоуправления, общественным объединениям и гражданам.
Впоследствии проектанты сделали вид, что Декларация о промышленной
безопасности будто бы не входит в объем ТЭО. При этом они сослались на СНиП
11-05-95, как если бы с помощью СНиПа 1995 года можно отменить более
поздний и более высокий по рангу Федеральный Закон 1997 года. Или ТЭО не
является проектной документацией?
После обнаружения в проектной документации по объекту в Мирном
(Марадыковском) таких принципиальных недостатков результатом не могло не
стать отрицательное заключение общественной экологической экспертизы.
И этот результат показал возможности (но, разумеется, не силу)
общественности: отрицательный вывод общественной комиссии оказался
адекватным выявленным недостаткам рассмотренного проекта. Впрочем,
обнаружилось и кое-что другое. Чтобы обнаруженные недостатки не сказались
на результатах государственной экологической экспертизы, организаторы
общественной экспертизы (это был ВООП области) придумали нетривиальный
фокус - если недостатки проектной документации нельзя скрыть, результат
можно смазать и другим способом, например, не соблюдя все правила проведения
общественной экспертизы. Ну а результат таков: заключение государственной
экологической экспертизы появилось на свет 5 марта 2001 года и было
утверждено приказом по МПР уже 19 марта. А тем временем в недрах
общественной экспертизы еще спорили об обнаруженных недостатках. И 10 мая,
когда спор был окончен и заключение подписано, оно (заключение) уже вряд ли
кого могло интересовать - по закону "Об экологической экспертизе" принимать
его к рассмотрению уже было некому (государственная экспертная комиссия
закончила свою работу за 2 месяца до того).
В Пензенской области власти поступили по-другому. При проведении
общественной экологической экспертизы ТЭО объекта в Леонидовке, которую
устроило Пензенское отделение Зеленого креста, выводы заключительного
документа просто не имели прямой связи с выявленными экспертами реальными
недостатками проекта.
Недостатки были очевидны. Материалы проекта вообще не могли иметь
юридическую силу, поскольку срок действия акта выбора земельного участка для
разработки ТЭО истек еще за пару лет до заседания комиссии. Было отмечено
"низкое качество проектирования", и это более чем справедливо, если учесть,
что проектанты собрались измерять скорость ветра в градусах Цельсия, а
мониторинг проводить в населенных пунктах не Пензенской области, а почему-то
Кировской (хотя сами мероприятия по развитию системы мониторинга окружающей
среды разработаны не были). Как водится, в проекте в очередной раз были
"указаны неверные исходные данные по типу и количеству боеприпасов,
подлежащих уничтожению". Разумеется, члены комиссии не могли не заметить
"сложное" геологическое строение под объектом уничтожения химоружия. В
переводе на русский язык это означает, что водоупорных слоев под объектом
просто нет, так что любая утечка токсичных веществ и тем более авария будет
сопровождаться загрязнением грунтовых вод под объектом. Как следствие, сразу
же опаснейшему загрязнению подвергнется Сурское водохранилище и... Волга. Ну
и т.д.
После всего этого запев в выводах комиссии Зеленого креста очевиден -
проектная документация по объекту в Леонидовке в случае запланированного
возведения его на участке No 5 "не соответствует действующей нормативно-
технической и инструктивно-методической документации по вопросам здоровья
населения, охраны окружающей природной среды", а все ТЭО "выполнено на
низком научно-методическом и техническом уровне". И тем не менее комиссия
Зеленого креста нашла возможным заключить, что ТЭО может быть превращено
в рабочий проект "при условии устранения указанных замечаний".
Такие вот парадоксы случаются у "общественников" определенного типа -
они твердо уверены, что такой недостаток, как простая возможность перетока
ОВ и вообще токсичных веществ из производственных помещений объекта прямо в
Сурское водохранилище и далее в Волгу можно устранить путем... доработки
проектной документации.
Сообщается также, что летом 2003 года Зеленый крест Удмуртии будто бы
провел общественную экологическую экспертизу проектных документов на
объект в Камбарке. К сожалению, текст итогового заключения не удалось
заполучить даже у членов комиссии, так что судить о его содержании (равно
как и о степени сговора Зеленого креста с властями) трудно.
Ну и в заключение раздела приведем пример того, как власти работают над
изобретением новых фокусов, с тем чтобы у общественности не пропадал азарт к
преодолению препятствий. Как уже обсуждалось, в измененных планах, которые
власти начали всерьез прорабатывать в 2004 году, в Мирном (Марадыковском)
они собрались уничтожать советский V-газ путем заливки воды в авиационные
химические боеприпасы, с тем чтобы второе обязательство по Конвенции об
уничтожении химоружия исполнить к сроку - к 29 апреля 2007 года. Поскольку
экологическая общественность узнала об этих планах еще весной, избежать
процедуры экспертизы было невозможно. И в конце 2004 года местное отделение
Союза "За химическую безопасность" внесло в администрацию Оричевского
района предложение о проведении общественной экологической экспертизы и
после официальной регистрации главой администрации В.Ф.Смирновым начало
формировать команду специалистов. Вскоре, однако, произошел поворот. После
получения команды из окружения губернатора области Н.И.Шаклеина вождь
района В.Ф.Смирнов встал на трудовую вахту и после хлопот, потребовавших
немалой изворотливости и от него, и в особенности от его юристов, отменил
регистрацию общественной экспертизы Союза "За химическую безопасность",
заменив ее общественной экологической экспертизой всегда и на все готового
отделения ВООП по Кировской области. 30 ноября 2004 года новая команда
экспертов была В.Ф.Смирновым утверждена, причем во главе нее, разумеется,
оказался очень нужный губернской власти "специалист".
Весной 2005 года ВООП Кировской области провел свою экспертизу, а
члены экспертной комиссии подписали заключение (правда, не все: на документе
имеются подписи 12 из 15 экспертов).
Конечно, новый комплект технической документации имел иное, чем
прежде, название ("проект строительства цеха уничтожения химического
оружия методом детоксикации Vx в корпусах боеприпасов с выделением первой
очереди строительства промзоны объекта уничтожения химического оружия в
Оричевском районе Кировской области"), однако несмотря на особое внимание
проектировщиков к таким благодатным объектам биомониторинга, как рябчики и
кроты, в целом недостатки и нарушения законов и правил остались теми же, что
и в 2001 году. Вот только способ их описания существенно изменился. Теперь
их перестали выпячивать. Приведем примеры.
Так, в заключении экспертов ВООП 2005 года записано следующее:
"Отсутствует информация о технических характеристиках газоанализаторов и
газосигнализаторов, применяемых для контроля загрязняющих веществ в
рабочей зоне и выбросах в атмосферу, а также режим контроля. Данные гр.2
табл.10.1.1 по приборам "Терминатор" (зарин, зоман) и "Корсар" (иприт,
люизит) не отвечают требованиям ГОСТ 17.00.02-79, ГОСТ 17.2.4.02-81 по
порогу чувствительности". Переведем этот пассаж на русский язык: приборы
"Терминатор" и "Корсар" - это не приборы, а фуфло; они не имеют ни малейшего
отношения к стандартному (неаварийному) мониторингу ОВ в окружающей
среде, поскольку не способны оповестить людей об опасности (для этого, по
действующим правилам, чувствительность измерительных приборов должна
быть на уровне 0,8 величины официального гигиенического стандарта России для
атмосферного воздуха населенных пунктов и 0,5 ПДК для воздуха рабочей зоны
объекта уничтожения химоружия). Другими словами, обычный (неаварийный)
мониторинг в принципе невозможен, так что С.К.Шойгу и его полковники могут
спать спокойно. Ну а приблатненная профессура Кировской области будет по-
прежнему мониторить окружающую среду, лишь бы ее не беспокоили выбросами
ОВ. Вестимо, за счет бюджета.
А еще в том же заключении указано следующее: "В числе задач системы
мониторинга (с.10) отсутствует контроль за наличием экстремально высокого
загрязнения окружающей среды". В переводе на русский язык это означает, что
в случае аварии с проливом десятков тонн ОВ обнаружение беды никем просто
не планируется. Соответственно, не планируются и необходимые мероприятия,
в том числе оповещение людей и снабжение их средствами защиты кожи от ОВ,
вышедших из-под контроля.
В общем разбирать весь текст вряд ли имеет смысл. И так ясно, что
экспертная комиссия ВООП для выполнения задания правительства Кировской
области и лично губернатора Н.И.Шаклеина просто пожертвовала жителями,
которые не будут защищены от ОВ во время стахановской операции по заливу
воды в корпуса авиационных химических боеприпасов (это и будет называться
"уничтожением химоружия"). После этого вряд ли может удивить и сделанный
комиссией ВООП вывод: проэкспертированная новая техническая документация
"рекомендуется к реализации":
Осталось приглядеться к фигуре председателя, кому ВООП Кировской
области доверило руководство комиссией при исполнении столь малопочтенного
дела. Это полковник химических войск А.Ф.Труфанов. В наши дни он подает
себя в качестве генерального директора ГНУ "Волго-Вятский центр прикладной
биотехнологии", а раньше он не так прятался и не очень-то скрывал свою службу
в институте биологической войны, свившем себе гнездо в Кировской области,
начиная с 1943 года. Впрочем, ни для кого не секрет, что до имплантации в
Кировскую область полковник А.Ф.Труфанов служил в Саратовской области по
линии химического вооружения.
Вот такая у нас встречается экологическая общественность. Впрочем,
ничего нового в этой подтасовке нет. Во времена химического вооружения, как
и нынче при химическом разоружении, наша бюрократия решала свои шкурные
вопросы точно так же.
Чтобы этот вывод не повис в воздухе, напомним, что 13 мая 1924 года
РВС СССР на заседании, проходившем под председательством Л.Д.Троцкого,
утвердил состав Совета общественной организации "Доброхим". А 19 мая 1924
года под председательством все того же Л.Д.Троцкого РВС СССР утвердил также
и "Основные положения Доброхима" в виде первого чернового проекта,
подлежащей дальнейшей обработке". Ну а вечером того же дня в престижном
зале Большого театра в Москве "общественность" осуществила предписанное -
образовала "Общество друзей химической обороны и промышленности
("Доброхим")". В своей речи в тот день военный нарком Л.Д.Троцкий - большой
энтузиаст химоружия и химической войны - провозгласил зажигательный лозунг:
"Мы хотим создать газовую ограду, в которой будет строиться новое
общество". Вестимо возглавил новую "общественную" организацию "Доброхим"
(это она потом выросла в Осоавиахим и далее в ДОСААФ) лично военный
нарком и тогда еще всесильный председатель РВС СССР Л.Д.Троцкий.
Вот так в очередной раз замкнулся круг истории.
(из неопубликованного)
**************************************************************
* Бюллетень выпускается Союзом "За химическую безопасность" *
* (http://www.seu.ru/members/ucs) *
* при финансовой поддержке РОО "Открытая Россия" и МСоЭС *
* Редактор и издатель Лев А.Федоров. Бюллетени имеются на *
* сайте: http://www.seu.ru/members/ucs/chemwar *
* ********************************** *
* Адрес: 117292 Россия, Москва, ул.Профсоюзная, 8-2-83 *
* Тел.: (7-095)-129-05-96, E-mail: lefed@online.ru *
************************** Распространяется *
* "UCS-PRESS" 2005 г. * по электронной почте *
**************************************************************
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск 404 Not Found |
Специальные проекты
Система
Общественные
Информационные партнёры:
|
English | Офис в Москве | Форумы | Заказ книг и периодики | Пишите нам |
