|
|
| О нас | История и Успехи | Миссия | Манифест | |
Сети МСоЭС
Члены МСоЭС
Дела МСоЭС
Программы МСоЭС
СоЭС-издат
Новости МСоЭС
|
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск
##################################################################
########## ЭКОЛОГИЯ И ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ****************##
#######**** ****************************************************##
#### Сообщение ECO-HR.1497, 9 сентября 2004 г. ****************##
##################################################################
ЮБИЛЕЙНЫЙ ВЫПУСК
10 лет назад 9 сентября 1994 года
вышел первый информационный выпуск
электронного бюллетеня Союза "За
химическую безопасность". Он был
посвящен проблеме химического оружия.
Нынешний, юбилейный и объединенный,
выпуск бюллетеня (их за 10 лет стало
три) также посвящен химическому оружию
и тоже в связи с юбилеем.
80 лет назад в центре Москвы была
"сварена" первая партия иприта.
ШУСТОВСКИЙ ИПРИТ НА "ФОСГЕНе" НА ТРИУМФАЛЬНОЙ
В 1920-х годах скульптуры В.В.Маяковского на Триумфальной площади
Москвы еще не было, а сам пролетарский поэт читал стихи совсем в другом
месте - в Политехническом музее.
А вот завод "Фосген" уже был.
ЦАРСКО-СОВЕТСКОЕ НАЧАЛО
Одним из институтов-заводов Москвы - разработчиков химического
оружия - был НИИ органических полупродуктов и красителей (НИОПИК).
Располагался он тогда и располагается до наших дней в одном из больших
дворов в квартале, в который входит и гостиница Пекин. Это - на
Триумфальной площади (одно время - площади Маяковского) по нечетной
стороне улицы Б.Садовой, дом 5 (бывал у него и адрес Б.Садовая, 11).
Именно там в предреволюционные годы обитал завод братьев Шустовых,
славный своими коньяками.
Находился он как раз напротив, через площадь, от "нехорошей квартиры"
М.А.Булгакова (Б.Садовая, 10). И был этот респектабельный завод-институт,
в отличие от той квартиры, абсолютной реальностью, причем в три
исторических периода он занимался химическим оружием.
При царе в годы первой мировой войны под наименованием завод "Фосген-1"
он разрабатывал и выпускал то, что было обозначено в названии - отравляющее
вещество (ОВ) удушающего действия, известное среди химиков как фосген.
Руководил той работой профессор Е.И.Шпитальский, производительность - 120
пудов фосгена в сутки.
При советской власти в начале 1920-х годов здесь был налажен выпуск
иприта - короля военной отравы и героя первой мировой войны. Лучшего места
в Москве, чем Триумфальная площадь, для размещения производства иприта
не нашлось. Здесть же была организована исследовательская работа по
созданию технологий выпуска многих других ОВ.
В конце 1920-х годов массовый выпуск ОВ был перенесен с Триумфальной
на завод No 51 (бывший Ольгинский завод) на шоссе Энтузиастов, 23. А
НИОПИКу осталась разработка технологий выпуска ряда видов ОВ, в том
числе мышьяксодержащих, и выпуск опытных партий этих ОВ. На рубеже 1930-х
годов здесь на Триумфальной действовала Центральная научно-опытная
лаборатория и именно она осуществляла опытный выпуск партий мышьяксодержащих
ОВ - этилдихлорарсина, метилдихлорарсина, фенилдифторарсина,
фениларсиноксида и фенилдихлорарсина (от 0,1 до 1,5 т каждой) для армейских
опытов. Так продолжалось до самой войны. Во всяком случае еще в 1940 году
именно здесь разрабатывалась технология выпуска фенарсазиноксида.
После второй мировой войны НИОПИК активно занимался разработкой
технологий производства нового вида химического оружия - того, что армия
нацелила на поражение растительности "вероятного противника". Этот эпизод
относится уже к 1950-1960 годам, и следы той деятельности и сейчас можно
найти в Рубежном (Луганская область, Украина) и Уфе (Башкирия, Россия),
где был налажен и опытный, и промышленный выпуск ОВ этого типа.
Ныне о своем происхождении от коньяковедов Шустовых в НИОПИКе не
забывают, однако про выпуск фосгена, иприта и вообще о работах с химическим
оружием первого поколения стараются не вспоминать. Так же как о своем
участии в разработке и организации выпуска химоружия против растительности
"вероятного противника". Он стал вполне респектабельным учреждением -
головным институтом промышленности органических красителей - НИОПИК.
ПЕРВЫЙ СОВЕТСКИЙ ИПРИТ
Начало советского периода полупромышленного выпуска химического
оружия неотделимо не только от Триумфальной площади, но и от имени
профессора Е.И.Шпитальского. Именно он решением "Межведомственного
совещания по химическим средствам борьбы" Красной Армии от 29 сентября
1923 года был определен техническим руководителем выпуска первой партии
иприта в полузаводском масштабе. Через несколько недель - 13 октября
1923 года - там же обсуждалась более прозаичная проблема. По докладу
Е.И.Шпитальского было решено местом размещения производства иприта
определить завод "Фосген-1", на котором в годы первой мировой войны
действовало производство фосгена для военных нужд. Вообще-то мест
размещения опытной установки обсуждалось два - у коньяковедов Шустовых
в центре Москвы или же у П.Беккеля на окраине на Владимирском тракте.
Решили, что окраинный завод пока слишком разорен и остановились на
хорошо сохранившемся заводе Шустовых.
На этом предприятии, получившем новое название Экспериментальный
завод Анилтреста, 30 августа 1924 года был начат выпуск иприта. Продолжался
он вплоть до конца 1926 года. В 1925 году Экспериментальный и Ольгинский
заводы были из Анилтреста переданы в Главное управление военной
промышленности с объединением их в единый военно-химический завод Эксольхим
(Объединенный Экспериментальный и Ольгинский завод). Промышленный выпуск
иприта был впоследствии организован на Ольгинском заводе, а завод "Фосген"
на Садовой утратил свое значение и был возвращен в Анилтрест.
Практически ипритная эпопея началась 8 ноября 1923 года, когда Главное
артиллерийское управление Красной Армии заключило с Анилтрестом договор о
полузаводском изготовлении партии иприта в количестве 60 пудов. За
выполнение заказа Анилтресту было уплачено 40 000 рублей золотом. Тем же
договором предусматривалось, что Экспериментальный завод также разольет
иприт по артиллерийским снарядам (1200 штук снарядов калибра 76 мм).
Первая партия - 18 пудов - иприта была выпущена 80 лет назад
30 августа-3 сентября 1924 года на опытной установке УС в 4 приема при
расходе времени на каждую загрузку 22 часа. Все полученное ОВ было
разлито в артиллерийские химические снаряды для последующих стрельб на
полигоне в Кузьминках (Москва). Изготовление всей партии иприта (60 пудов)
было закончено к 8 августа 1925 года, после чего выпуск был продолжен.
Уже к марту 1926 года завод произвел 857,3 пуда иприта.
Разлив иприта по боеприпасам производился также в двух других местах -
на Богородском снаряжательном заводе No 12 (г.Электросталь, Московская
область) и на специально сооруженном производстве по разливу ОВ на
военно-химическом склада No 136 (Москва, Очаково).
ОТРАВЛЕНИЯ
Первые отравления на заводах химоружия Москвы - последствия ударного
труда по выпуску первой партии иприта на заводе на Триумфальной.
Потери таковы: за год работы к октябрю 1925 года на заводе было
официально зафиксировано 39 работников, пострадавших от ОВ. С учетом
ничтожных (по нынешним меркам) масштабов выпуска ясно, что по существу
за тот год пострадали все. И это неудивительно, если учесть, что выпуск
иприта - ОВ кожно-нарывного и общеядовитого действия - начался в условиях,
когда в стране уже были какие-то противогазы, однако еще не было даже
понятия о том, как защищать кожу.
Дальнейшая судьба тех людей не известна, потому что умирать они
начали много позже. А палаты No 13 в госпитале в Лефортово (Москва) для
лечения пораженных ОВ тогда тоже еще не существовало.
Во второй половине 1920-х годов медицинская сторона обеспечения
подготовки к химической войне перешла из маломощной клиники гражданского
наркома здравоохранения Н.А.Семашко в армейскую организацию, а именно в
Первый московский коммунистический военный госпиталь в Лефортове (ПМКВГ,
ныне - Главный военный клинический госпиталь имени Н.Н.Бурденко). Этот
госпиталь был учрежден именным указом императора Петра I в 1706 году. Там
для наблюдения и лечения отравленных ОВ было открыто специальное и в
высшей степени секретное - 13-е - отделение.
Первоначально в это отделение помещали всех пострадавших от ОВ из
Москвы и ее окрестностей - гражданских и военных. И оно не пустовало
никогда, хотя и не было единственным (в Ленинграде этого рода "врачи"
обитали в Военно-медицинской Академии).
Для наблюдателей на территории госпиталя была создана специальная
лаборатория, которая летом 1930 года была преобразована в Военно-санитарный
институт, подчиненный Военно-санитарному управлению Красной Армии.
Масштабы бедствия легко оценить, заглянув в очередной полугодовой
доклад, который Военно-санитарное управление направило 8 декабря 1930 года
руководству армии. В докладе, касающемся работы 13-го отделения ПМКВГ,
сухо излагаются результаты военно-химической активности в большом
московском регионе. За полгода с 1 апреля по 1 октября 1930 года в
спецотделение поступило 107 военных и гражданских лиц, пораженных самыми
различными ОВ: ипритом - 48, хлорацетофеноном - 8, удушающими ОВ (хлором
и фосгеном) - 5, соединениями мышьяка - 3. Происхождение больных тоже было
самым разным. Самое большое число отравленных поступило из столичного
завода, который тогда назывался заводом No 1 и No 51 (ныне - это институт
ГСНИИОХТ) - 37 человек. Несколько меньше пораженных дал химический склад
No 136 в Очаково, где шло переснаряжение "потекших" химических боеприпасов
(17 пораженных). Не отставали "научные" учреждения: из Центральной
научно-опытной лаборатории "Анилтреста" с ул.Б.Садовой,5 (ныне - институт
НИОПИК) поступило 8 больных (среди этих 8 человек токсикологами были
отмечены пострадавшие с редкими случаями поражений кожи от мышьяксодержащего
этилдихлорарсина), из военно-химического института на Богородском валу -
тоже 8, с военно-химического полигона в Кузьминках (Москва) - 7. А еще 12
пораженных поступило со снаряжательного завода No 12 в Электростали
(Московская область), где многие годы снаряжали не только противогазы, но
и химические боеприпасы.
В дальнейшем произошла неизбежная дифференциация отравленных на
военных и гражданских - армия никогда не любила делиться своими секретами
и наблюдениями.
НАГРАДА РОДИНЫ
Судьба профессора Е.И.Шпитальского - наиболее яркая иллюстрация
процесса самопожирания, происходившего в военно-химической номенклатуре.
Этот незаурядный химик начал работу по выпуску партии иприта на абсолютно
пустом месте и сделал то, что хотело руководство страны, причем в
отсутствие западного знания технологических тонкостей этого производства.
А обеспечив начало выпуска иприта на Триумфальной площади, он организовал
вскоре начало выпуска фосгена на Ольгинском заводе на Владимирском тракте.
Награда Родины не заставила себя ждать.
Избранный 31 января 1929 года в возрасте 50 лет член-корреспондентом
Академии наук СССР, Е.И.Шпитальский был в том же 1929 году арестован и
вскоре осужден по антисоветскому обвинению (как "вредитель"). Хотя с
подбором мотивировок именно для Е.Н.Шпитальского "трудностей" у ОГПУ не
было - он родился в Ардагане, который на момент обвинения находился на
территории Турции.
ИЗ ОБВИНИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПО ДЕЛУ СОВЕТСКОГО КОНТРРЕВОЛЮЦИОНЕРА:
"Арестованный Шпитальский показал:
..Наш подход к работе носил характер использования положения для
поддержания наших лабораторий, а также для проведения тех мер и
предложений, которые нам лично могли принести материальные выгоды...
Потребность Красной Армии была для нас объектом, на котором мы
рассчитывали создать для себя блага в смысле обеспечения научной
деятельности... В тоже время нами не принимались меры к тому, чтобы хотя
бы просто скопировать какой-либо из наиболее целесообразных и дешевых
иностранных противогазов.
Такой же подход был у нас по существу и к другим вопросам. В
частности, по отношению к моим работам и их планам не было проявлено такой
твердости, как в организации их так и при рассмотрении программ, которые
диктовались бы исключительно практической целью скорейшего разрешения
основных производственных вопросов" (показания от 30 мая 1929 года).
Для дальнейшего использования таких людей, как профессор
Е.И.Шпитальский, на благо Родины, было заготовлено специальное "правовое"
основание. Оно появилось 15 мая 1930 года в виде "Циркуляра Высшего Совета
Народного Хозяйства и Объединенного государственного политического
управления" об "использовании на производствах специалистов, осужденных
за вредительство". Сей документ был подписан В.В.Куйбышевым и Г.Г.Ягодой
и содержал необходимую формулу решения: "Использование вредителей следует
организовать таким образом, чтобы работа их проходила в помещениях органов
ОГПУ".
Не будем приписывать товарищам Куйбышеву-Ягоде больше, чем они
того заслуживают. Незадолго до их решения появилось еще более мудрое и
директивное, а именно постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 25 февраля,
посвященное недостаткам в работе военной промышленности. Именно этим
документом с самого верхнего этажа властной пирамиды было указано
направление поиска виноватых. Ими оказались "вредители", активный отлов
которых был поставлен на поток по представлениям и под руководством
Экономического управления ОГПУ по всей промышленности ВПК, в том числе
на заводах химоружия Военно-химического треста (в Москве и Чапаевске,
Дзержинске и Электростали).
Арестом профессора Е.И.Шпитальского (по делу о "контрреволюционной
вредительской организации в военной промышленности", обвинительное
заключение ОГПУ по которому дало старт упомянутому постановлению
Политбюро ЦК), дело не ограничилось. Это была большая команда людей из
научно-технической интеллигенции, что искренне встала под знамена
советской власти. Они и заполнили только что созданные под их размещение
многочисленные "шарашки". Однако "органы" не были очень уж сильны в
научно-технических делах, и они "выметали" вредителей слишком широким
бреднем. Вот почему, наряду с "шарашками", в 1931 году было затеяно и
строительство канала Москва-Волга, что позволяло проводить селекцию
"вредителей": специалисты шли в "шарашки", остальные - в каналоармейцы
(з/к, то есть в заключенные-каналоармейцы).
Вот так смертный приговор Е.И.Шпитальскому заменили на "химию" (не
в переносном, а в прямом смысле) - 10 лет с отбытием срока на рабочем
месте. Вновь обретенный страной з/к Е.И.Шпитальский до самой своей
смерти (она пришла за ним скоро - уже в 1931 году) продолжал руководить
работами по созданию химического оружия, которые велись в Москве на
заводе No 1 (в нынешнем ГСНИИОХТе).
По-видимому, это была первая "военно-химическая шарашка", вскоре
появились и многие другие.
Ну а последний подарок Е.И.Шпитальского Родине - начало работы
опытного сектора завода No 1 (No 51), это случилось именно в 1931 году.
Арест Е.И.Шпитальского обернулся для Военно-химического комплекса
страны Советов и Кухарок большой потерей. Вскоре после него наш великий
химик, основатель военно-химического дела и вообще современной химической
промышленности академик В.Н.Ипатьев покинул Родину и принес немало пользы
более ласковым землям. У нас же он был забыт навсегда - в наши дни его
уже никто не знает.
Нелишне напомнить, что с 1930 года за границей оказался также
академик А.Е.Чичибабин (основатель химико-фармацевтического дела России),
не сумевший вжиться в систему жизни, в которой создание нового типа ОВ -
инкапаситантов - требовалось совершить к очередному кварталу. В 1936
году он был лишен звания академика. А дело с усыпляющими ОВ было
довершено уже без него - оно закончилось гибелью 130 ни в чем не повинных
людей 26 октября 2002 года в "Норд-Осте" на Дубровке.
Помянем эти жертвы советской мясорубки.
**************************************************************
* Бюллетень выпускается Союзом "За химическую Безопасность" *
* (http://www.seu.ru/members/ucs) *
* Редактор и издатель Лев А.Федоров. Бюллетени имеются на *
* сайте: http://www.seu.ru/members/ucs/chemwar *
* ********************************** *
* Адрес: 117292 Россия, Москва, ул.Профсоюзная, 8-2-83 *
* Тел.: (7-095)-129-05-96, E-mail: lefed@online.ru *
************************** Распространяется *
* "UCS-PRESS" 2004 г. * по электронной почте *
**************************************************************
Предыдущий выпуск | Архив | Следующий выпуск 404 Not Found |
Специальные проекты
Система
Общественные
Информационные партнёры:
|
English | Офис в Москве | Форумы | Заказ книг и периодики | Пишите нам |
