
О нас \| История и Успехи \| Миссия \| Манифест

Сети МСоЭС

  Члены МСоЭС
  Как стать
  членом МСоЭС

Дела МСоЭС

  Программы МСоЭС
  Проекты и кампании
   членов МСоЭС

СоЭС-издат

  Новости МСоЭС
  "Экосводка"
  Газета "Берегиня"
  Журнал Вести СоЭС
  Библиотека
  Периодика МСоЭС

Думай глобально

Экосознание после евроремонта

Согласно данным опросов, сегодня, по мнению россиян, наибольшую опасность для человечества представляет загрязнение окружающей среды и связанное с этим потепление климата (40 %). Однако уже при разговоре об опасностях внутри России наибольшую обеспокоенность вызывают безработица (50 %), бедность (49 %), преступность (41%). А проблеме загрязнения окружающей среды отведено лишь шестое место (20 %). «Полит.ру» (источник - журнал «Неприкосновенный запас» № 2, 2006) публикует статью, в которой речь пойдет о проблеме экологии в сознании россиян, во многом сформировавшемся с начала 1990 годов под влиянием западного общества, а вернее, представления о нем.

Разделение того, что нас окружает, на чистое и грязное принадлежит к базовым антропологическим универсалиям. Каждая культура дает свои собственные определения и проводит свои собственные границы между чистым и нечистым. Более того, каждая эпоха отличает себя от предыдущей введением новой трактовки этих категорий. Так, к чистоте ритуальной прибавилась бытовая, к ней пристроились чистота химическая, затем хирургическая и так далее.

Вновь вводимые критерии и границы, как правило, не упраздняют прежних. И сейчас мы живем - если представить нашу жизнь именно в этой проекции - в сложной системе пространств чистоты/нечистоты, вмещающих и пересекающих друг друга.

Общим для всех представлений об этих противоположностях является их ценностное означение и вытекающие из него нормативные предписания. Чистота есть благое, и к нему надо стремиться, - нечистое связано со злом, и его надо избегать (умалять, удалять, уничтожать...). Из сравнительно недавно пришедших к нам противопоставлений назовем пару «экологически чистое» и «экологически нечистое». Эти представления - ощущаясь как новые - проникли и переплелись с тем, что формировало нашу жизнь в последние двадцать лет.

Как поступают люди в связи с появившимся размежеванием мира? В общем-то так же, как и всегда. Стремятся к чистоте и избегают нечистоты. И, как и во всех прочих случаях, когда люди следуют социальной норме, делая так, они испытывают удовлетворение. Вот, ношу экологически чистое, вот, кормлю свою семью экологически чистыми продуктами, вот, переехали в экологически чистый район. (Это удовлетворение сродни тому, что вот, мол, моюсь каждый день либо вот, совершаю омовения тогда и так, как полагается).

Экология как наука занята множеством сложных и специальных проблем. Ее влияние на общественное сознание, в том числе и наше, - значительно. Но сейчас разговор только о той зоне, где принесенные новой парадигмой представления сопрягаются с более старыми нормами чистоплотности. Важно, какой общественной ценой достигается эффект чистоты, в том числе - экологической. Иначе: куда девать грязь и нечистоты? По нашим обычаям - недалеко. Потому что мир нечистого должен быть рядом. И не только из практических соображений, чтобы недалеко было до ветру бегать, но и чтобы мы не забывались, не впадали в гордыню, мол, вот мы какие чистые, экологичные.

Не только наши предки испокон веков жили рядом с отходами своей жизнедеятельности. Древняя культура, оставившая возле своих землянок горы отбросов - раковинных куч, - обнаружена там, где сейчас проживает нация, славящаяся у нас своей чистоплотностью. А бросающаяся в глаза разница между обликом их и наших населенных мест в том, где проводится граница чистого пространства - сразу за порогом дома или так, что внутри нее оказывается и часть тротуара перед ним. В зависимости от этого хозяйка либо плеснет с крыльца из помойного ведра, а то и ночного горшка, либо станет мыть с мылом тротуар. Грязнулей себя не будет чувствовать не только вторая, но и первая.

Итак, куда девать нечистое? По нашим понятиям - в никуда. Если есть вода, которая унесет его в это никуда, это хорошо. Если нет, значит, надо найти поблизости ничье пространство - овраг, задворки, окраину - и отводить нечистоты туда. (Овраги за селом в старинные времена потому были для его жителей местом свалки, что принадлежали уже не миру живых, а миру мертвых. Именно туда, как говорят, зимой отправляли «на рогожке».)

Города и села, это видишь, путешествуя по России, с трудом, но изживают эту грязь за околицей. С трудом выводят вредные производства. Гораздо быстрее распространяется в публике то, что можно назвать экологической озабоченностью. Приоткрылась возможность - мы побывали в Европах, посмотрели, теперь все сделали евроремонт и купили новую сантехнику. В домах, показывают социсследования, воцаряется культ чистоты. Некогда сказали бы с укором - буржуазный. Теперь это же произнесли бы с гордостью. Да, Европа, Япония ценят все экологичное, и мы тоже перестали жрать что попало. Даже мебель в дом и офис требуем экологичную (хотя не очень понятно, что это значит).

Теперь на мир мы смотрим, нам кажется, теми же глазами, что и Запад. Если заходит разговор об этой модной проблематике, мы проявляем немалую озабоченность судьбами мира...

Что из перечисленного представляет, на ваш взгляд, наибольшую опасность для человечества? (Левада-центр, апрель 2006 года).Загрязнение окружающей среды и связанное с этим потепление климата - 40 %; генетически модифицированные продукты - 17 %; массовое истребление лесов - 15 %; атомная энергетика - 15 %; химические удобрения, пестициды и т.п. - 8 %; затруднились ответить - 5 %

Впрочем, о том, что такие страхи нынче вседневно обуревают россиян, говорить не стоит. Когда экопроблематика помещается в контекст нашего домашнего бытия, ей уделяется куда меньше внимания. Вот ее место в перечне сфер, положение в которых в России, по мнению наших соотечественников, складывается наиболее тревожным образом (Левада-центр, май 2006 года). Безработица - 50 %; бедность и социальное неравенство - 49 %; преступность и насилие - 41 %; коррупция - 24 %; социальная защита населения - 22 %; загрязнение окружающей среды - 20 %; здравоохранение - 19 %; терроризм - 18 %; налоги - 17 %; состояние системы образования - 12 %; иммиграция в Россию - 9 %; затруднились ответить - 2 %.

Надо сказать, что место в середине списка (если общее число проблем около дюжины) и частота упоминания (примерно каждым пятым из опрошенных) не меняются на протяжении чуть ли не десятилетия. Значит, это показатель не меры модности, а места в культуре.

Вот это место и обсудим.

Нынче президент, на радость всем, одним росчерком фломастера спас Байкал. Сам потом пояснил, что это был жест, то есть высказывание на языке современной экоозабоченной культуры. Интересным и не само собой разумеющимся такой шаг может быть лишь на фоне совсем иных, прошлых моделей поведения. Вспомним о них. Это наши, не чьи-нибудь модели. Не будем издеваться над мичуринским «не ждать милостей от природы» или виршами «пойдет вода Кубань-реки, куда велят большевики». Идея городов в Заполярье и садов в пустыне родилась задолго до того, как пропиталась кровью ГУЛАГа и лаком Агитпропа. Романтика переделки природы, замены природного рукотворным была способна одушевлять не только демонстративно-силового Маяковского («Здесь будет город-сад!»), но и лиричного Паустовского (вспомните его «Колхиду»). Заложены же начала этого природоборчества еще раньше - и вне большевизма. Секулярные утопии с идеями отмены главных законов природы, таких, как смертность всякой твари, мечты о том, чтобы очеловечить мир животных, а может, и растений, и им подобные из бесед философов начала века переходили на страницы Платонова и Заболоцкого, формировали миропонимание миллионов людей. Это из них выросли героические и авторитарные командиры и директора заводов, которые знали, что взять высоту или дать план надо (и можно) любой ценой. И если они готовы были платить здоровьем и жизнями людей, им ли было задумываться о том, что их снаряды или заводы делают с окружающей средой. Власть - над людьми, над природой - пьянила несколько поколений. Потом пришел застой, потом неожиданно оказалось, что такой власти мы не хотим.

Общество восстало против шестой статьи Конституции СССР и против проекта поворота северных рек фактически одновременно. Это было восстание против парадигмы большевизма как парадигмы насилия, одержания верха над природным в обществе и человеке. Желание вернуться к «естественному» в истории, в отношениях людей, отношениях народов, государств одушевляло многие шаги или, лучше сказать, порывы горбачевской и раннеельцынской эпохи. От них осталась (осталась, читатель!) полемически направленная против менталитета упомянутых директоров позиция, выразившаяся в следующих ответах на вопрос: что более важно - рост производства или защита окружающей среды? (Левада-центр, декабрь 2005 года): рост производства - 36 %; защита окружающей среды - 50 %; затруднились ответить 14 %. Сегодня мы констатируем угасание этих порывов. Но эпоха общения с Западом, романа с ним не прошла бесследно. Советские люди после недолгого замешательства в начале 1990-х сумели воспроизвести у себя немало черт того строя, который прежде назывался «не наш». И не только по части автомобилей и интерьеров. Буржуазный индивидуализм самого махрового толка - и не показной, а настоящий - с успехом заместил советский коллективизм. (Теперь и не вспомнишь, был ли он на самом деле или только провозглашался...) Он, в частности, заключается и в представлениях о том, о чьей окружающей среде надлежит заботиться порядочному человеку: о своей. Не об общей, не о всеобщей.

Индивидуализм - не крой штанов, который можно перенять. Для его развития были серьезные внутренние предпосылки, прежде всего коллапс советских форм общественной организации. Но ценностное обоснование того, как надо жить, как надо относиться к себе, другим людям, природе, - вот оно было взято у той культурной инстанции, которая пользовалась в те кризисные времена наибольшим авторитетом. Инстанцией, как помнят многие читатели, в это время был «Запад». Конечно, речь не о реальной Европе или Америке. Санкцию своим новым установкам россияне получали у самих себя, но от имени того «Запада», который существовал к концу ХХ века в нашей собственной культуре. И формировали этот образ едва ли не в основном как раз борцы с «буржуазным образом жизни». Они, кстати, и распространение заботы об окружающей среде преподносили как очередную попытку увести трудящихся от классовой борьбы. Эти борцы, отдадим им должное, сделали немало для знакомства наших людей с «ненашим» обществом. На первых порах перестройки достаточно было поменять знак «минус» на «плюс», и оказывалось, что знания, как жить в «нормальном» обществе, у нас есть. В частности, знания о том, что надо самому заботиться о своем здоровье, думать - чем дышишь, какую воду пьешь. А о других думать не надо, нынче не совок. Нынче живем по волчьим законам капитализма. Разумеется, в том западном мире, откуда пришла мода и на чистые унитазы, и на чистую среду, теперь, во времена экологии, закон межчеловеческих отношений вовсе не описывается формулой «человек человеку - волк». Не говоря о том, что на отношения волков и на отношение к волкам та же экологически озабоченная цивилизация смотрит совсем иначе. Она иначе смотрит и на индивида. Это не урвавший свое у всех прочих и отгородившийся от них, довлеющий себе одиночка. Это человек в индивидуальном, личном порядке - не прячась за всех прочих - принимающий на себя ответственность не только за себя, но и за этих всех. Ответственность в том числе экологическую. Она предполагает умение решить вопрос: как быть с отходами, мусором, если ничьей земли, воды, атмосферы больше нет. Если всюду действуют не только священные права частных собственников, но и еще более священные права людей, а над ними - и их превосходящие обязанности человечества перед самим собой и перед мирозданием.

А что же они к нам свои ядерные отходы везут? - встает вопрос. Западная цивилизация породила зеленое сознание, но не отменила прежнее, ищущее, куда бы сбыть свою нечистоту. Его-то мы и искушаем, предлагая себя на роль хтонической бездны. Места, откуда извергаются подземные жидкости и миазмы, именуемые oil and gaz. И где нет человеческих порядков.

Алексей ЛЕВИНСОН
при участии
Ольги Стучевской.
http://www.polit.ru/research/2006/08/08/levinson.html
ENWL.

К содержанию | На главную страницу "Берегини" | Обсудить статью на форуме