Берегиня

Мы спрашивали, как в старину происходила заготовка леса. Иван Анкундинович Кузнецов, 1914 года рождения, из деревни Великий Двор Вытегорского района и Николай Яковлевич Яковлев, 1919 года рождения, из деревни Лукино Тихвинского района, другие старожилы рассказывали, что до войны лес заготавливали только зимой двуручными пилами. К специально построенной дороге, лежневке или ледянке, проложенной по широкой просеке, из леса лошадьми на волокушах вытаскивали поваленные деревья с уже обрубленными ветками. На дороге был трактор с санями, на которые грузили бревна. Трактору категорически запрещалось съезжать с дороги в лес. При этом лесорубы валили на делянке деревья только высотой более 12 сажен, или 25 м. Высота замерялась на глаз, но определялась очень точно, т.к. был опыт. Если поваленное дерево было ниже 25 метров, то с вальщиков брался штраф. Штраф брали, если падающее дерево ломало подлесок. Поэтому «лес клали по ниточке». «Весной делянку чистили, все ветки, обрубки убирали, толстые себе на дрова, мелочь сжигали. И ягодники сохранялись и грибницы. На них и птица и зверь кормились, а от них и охота была. Кто не ленив, без еды не сидел».

Леса надо было много, т.к. в домах и на заводах топили дровами. Лес везли в Петербург, Петрозаводск, в южные районы России, за границу. Но вырубка леса была выборочной - природосохраняющей, и спустя 3 или 5 лет «на этой же делянке снова брали столько же».

Норма «на вальщика» была 12 кубометров (на двоих 24 кубометра).

Мы поинтересовались у лесозаготовителей в одном из районов, какая норма выработки на вальщика сегодня при бензопилах, современных тракторах, которые и валят лес, и сами обрезают сучья, при современных лесовозах. Удивительно, но сегодня норма только 6 кубов на человека!

Старики говорили нам: «В прежние времена валили только лес. Другое дерево в два-три обхвата было. Три-пять завалишь - и норма. А сегодня «спички» валят, все подряд под топор идет. Сегодня десять-пятнадцать стволов на норму на одного надо. Дерево еще соку, силы не нагуляло, а его под топор. Такое и гниет быстрее. На делянках мусор весь брошен. Должны культивацию (рекультивацию) делать, да нет такого теперь. Прежде ягод, грибов было, что и себе хватало, и на продажу варенья да соленья возили, а ныне и себе-то не всякий раз возьмешь».

Старики жаловались: «Прежде, как лес с умом брали, и родники были, и реки чище текли, и болота были ягодными. Теперь все нарушили. Лес свели, лишняя вода в земле стоит. Настоящие болота-ягодники усыхают, а там, где прежде лес был и сухо, заплывает водой, худой болотиной становится».

Водные ресурсы использовались тоже рационально. Основной лов рыбы был общественным и проводился 2 раза в год. Как правило, облавливались озера, которых много в этих районах. Все озеро, если оно было небольшим или средним, проходили громадным неводом или бреднем. Но сперва мальчишки и молодые парни из озера убирали весь мусор - упавшие в воду деревья, коряги. То есть в озере постоянно не допускалось гниение. При ведении невода донный ил взмучивался, что обогащало воду кислородом и улучшало ее качество.

Ловили только после нереста рыбы в конце мая или начале июня и осенью перед ледоставом. Невода были обязательно с крупной ячеей, чтобы мальки и мелкая рыбешка могли уйти.

Вся выловленная рыба делилась «на обчество». Не по заслугам за участие в ловле, а «... по ртам на каждую избу. Сирых и убогих не забывали. Это теперь «у кого рот громче орет, тот в карман свой больше гребет».

Очень интересные факты из жизни русских крестьян в прошлые века рассказал нам Сергей Иванович Гущин, 1915 года рождения, родом из ныне не существующей деревни Цимина Гора, или Красный Яр, на реке Андоме в Вытегорском районе. Здесь Андома прорезает древний борт котловины геологических пород высотой 70 м. В обнажении видны геологические породы, сформировавшиеся на дне древних морей сотни миллионов лет назад в девонское и каменноугольное время.

Известно, что со времен основания Петербурга и Петрозаводска из Вытегорского района туда вывозили добываемые здесь пески, различные глины, известняки и др. для производства минеральных красок, мела, гончарных изделий, флюсов и пр. Одним из главных богатств была знаменитая глина андомка, не уступавшая лучшим глинам, добываемым в Европе. Одним из мест добычи ее и была деревня Красный Яр. На коренном берегу реки сегодня деревни не существует, но осталось громадное поле длиной 3-4 км и шириной около 1 километра. Сегодня поле используется под летний выпас скота, местами оно в небольших буграх и понижениях.

Сергей Иванович рассказал нам, как здесь раньше добывали андомку, слои которой мощностью от 3 до 5 метров видны сегодня в геологическом обнажении на 30-35 м ниже коренного берега.

Ежегодно, после сбора урожая, местные мужики начинали копать на поле ямы - «дудки», глубиной «по 15-20 сажен», или 30-40 метров. Из них брали глину, которую «бадейками вытаскивали» наверх. На санях глина вывозилась за 30 километров в деревню Сорочье Поле в низовьях реки Андомы, где ее грузили на баржи. Весной ямы засыпались, поле выравнивалось, перепахивалось, засевалось. Осенью собирали урожай и снова копали «дудки».

Мы очень удивились и задали вопрос: «А почему не брали прямо с берега реки, где она видна - не надо копать такие глубокие ямы, укреплять их, потом снова засыпать, ведь это же проще?» Тут уже удивился Сергей Иванович: «Ребята, да как это можно?! Ведь сразу бы реку загадили, а она у нас и кормилица и поилица. Мы-то ладно, по реке выше нас она бы чистой осталась, но по реке-то ниже нас тоже люди живут. О них-то тоже думать надо, они тоже есть-пить хотят, а мы бы им грязь посылали. А еще, сами подумайте: срывали бы наши деды берег, срывали, да так и деревню бы свою срыли. А кому охота в чужие места уходить, чужого счастья мыкать. Это потом так жизнь повернули, что деревня наша кончилась, а так бы еще и наши внуки здесь жили».

Выходит, что малограмотные мужики были в сто раз порядочнее и умнеe наших чиновников, разрешающих сегодня строить в водоохранных зонах рек и озер.

Часто местные жители, не желающие покидать свои родные места, очень отрицательно относятся к современному строительству с целью «улучшить» их жизнь.

По словам Е.В. Богдановой, 1922 года рождения, жительницы деревни Шимозеро, постройка в 1996 г. насыпного земляного моста с трубами для пуска воды протоки, соединяющей озера, принесла только вред: «Озера испокон веку неразделимы были. В одном рыба нерестилась, а в другое нагуливаться всегда уходила. Озера-то разные, во втором ей корму больше, теперь закрыли ее проход. Она ж здесь весной табунами приходит, друг дружку давит, аж на берег выбрасывается. А почему? Мост не по уму сделали. Дно перекопали, глину выбрали со дна, да на берега бросили. Трубы кинули, песком засыпали, а он теперь в воду сыплется, воду грязнит, трубы все грязью забило. Течения-то по ерику почти нет. Раньше туда - сюда из озер воду перегоняло. Не по уму мост сделан. Наши-то отцы не глупее нонешних начальников были. Всегда мост здесь стоял, да только на сваях, чтоб и проход и воде, и рыбе был, и чтоб грязью протоку не забило».

Можно сделать вывод, что в современном обществе погоня за наживой, некомпетентность и равнодушие проектировщиков и исполнителей работ приносят основной вред природе. Как правило, пишут проекты люди, никогда не бывавшие в местах. Выполняют эти работы тоже не местные, а приезжие, временные здесь люди. Они равнодушны к природе этих мест, к здоровью и будущему местных жителей. В своих родных местах они не стали бы планировать и проводить подобные работы. А в чужих местах все можно. Но кто-то другой в это время может сделать подобный проект и так же бездумно выполнять вредные для природы и людей работы.

Пока каждый из нас будет думать только о себе, пока мы не научимся предвидеть все последствия любого нашего проекта или нашего отношения к работе, мы все способствуем уничтожению природы, всему тому, что позволяет существовать человечеству как виду. Только человеку дан разум и способность предвидеть последствия своих действий. Наверное, дан для того, чтобы благодаря этому сохранить этот мир для себя и для всего живого на Земле.

Олег ЧЕРНОВ (шк. 269),
Кузьма МАКАРОВ (шк. 510),
Владимир ВАСИЛЬЕВ (шк. 214),
Алексей ЕМЕЛЬЯНОВ (шк. 431).
Научный руководитель
М.Ф. КАРЧЕВСКИЙ,
ведущий геолог.
Санкт-Петербург.