
О нас \| История и Успехи \| Миссия \| Манифест

Сети МСоЭС

  Члены МСоЭС
  Как стать
  членом МСоЭС

Дела МСоЭС

  Программы МСоЭС
  Проекты и кампании
   членов МСоЭС

СоЭС-издат

  Новости МСоЭС
  "Экосводка"
  Газета "Берегиня"
  Журнал Вести СоЭС
  Библиотека
  Периодика МСоЭС

Действуем

Победав Отрадном

Ненормальные?

Середина лета, летние скидки призывают в супермаркеты, люди покупают лимонады, люди мучаются от жары в городских офисах, торгуют китайскими тряпками на асфальтовых рынках, люди знают точно, что надо делать, чтобы стать счастливее: заработать денег, чтобы купить новый телефон с разноцветными картинками, чтобы поехать к морю, как все нормальные люди, или в машину - и на природу, на речку, на дачу, на шашлыки. Электрички забиты, выезды из городов забиты, поезда к морю забиты нормальными людьми.

В противоположном направлении. Несколько десятков человек из Москвы, Екатеринбурга, Нижнего Новгорода, Сургута, Белоруссии, еще откуда-то едут в пыльный асфальтовый город Отрадный Самарской области, советскую новостройку в степи, чтобы провести отпуск или каникулы в палатках, но не на природе у речки, а рядом с вонючим заводом. О цели уже писали: усмирить новый цех по переплавке алюминиевых отходов, он попирает все нормы на выбросы в воздух. Простая цель: людям надо дышать.

У заводовладельцев («ТД Реметалл-С») цель тоже простая: поменьше затрат на безопасность труда и фильтры, побольше прибыли. Этой целью прониклись и городские санитарные врачи (часто бывает иначе?), и власть города Отрадный (им тоже важна прибыль заводовладельцев). Переплавка алюминиевого лома - та самая вожделенная переработка отходов: почти что ресурсосбережение, почти что экология... Так себе экология. Оборотная сторона цивилизации, ежесекундно использующей и выбрасывающей тысячи тонн материалов - это загрязнение тех мест, где они утилизируются. Хотя, конечно, процесс переработки можно сделать гораздо более чистым. Если окружающее население в состоянии постоять за свои экологические права. А на нет и суда нет.

Отрадненцы были не очень в состоянии. На выбросы они жаловались в СЭС, получали разные ответы - такая переписка может длиться бесконечно. Но ожесточение росло. О проблеме узнал самарский активист радикального движения «Хранители радуги» Анатолий Доровских и почувствовал: настрой людей вполне достоин лагеря протеста. Идею поддержали. Толик - участник практически всех хранительских лагерей протеста, а у себя в Самарской области он долго боролся с браконьерским выловом рыбы в заповеднике «Самарская Лука», со свалками, с этого лета пытается запустить в Самаре велосипедные демонстрации - «Критические массы»... Здорово, что ему удалось инициировать кампанию в Отрадном.

Забегая вперед: по состоянию на 18 августа достигнуто многое. Полтора месяца давления на власти - радикальные акции, митинги, ежедневные пикеты - и администрация была вынуждена собрать круглый стол с участием местных жителей и «Хранителей радуги».

Но на пути к уступкам со стороны власти было много событий - настоящая школа борьбы за свои экологические права для жителей Отрадного.

...«Так их всех люблю»

Счастливая, загорелая, похудевшая Юлька Варакушина («по лагерям» - с 1999) показывает свои видеозаписи из палаточного лагеря протеста. Юлька мечтает снять о хранителях фильм. Ее можно понять: такой материал пропадает, скупо отражаясь в строчках пресс-релизов.

«Это был лучший лагерь. Не было никаких интриг, никто не тянул одеяло на себя. Было как в семье. Нормальной. В отличие от других лагерей, почти не было разделения на отдельные тусовки... Очень все время было жалко, когда кто-то уезжал, казалось, вот, уезжают самые хорошие, но потом приезжали ничуть не хуже, и это было здорово. Много спорили, зачастую продолжая темы собраний, но чаще пели и просто болтали. Сколько пафоса и души мы вкладывали в песню «no pаsaran»! Только вслушайтесь, какие строки: «Ведь им не пройти, мы встанем на пути, протестов счастливая пора!», на последней строчке припева выкидывали вверх руки со сжатыми кулаками, и даже те, кто не пел, во всю глотку орали все вместе «но пасаран». Приехавший с предложением помощи лимоновец, посмеиваясь, сказал что этот жест (выкидывание рук) напоминает ему другой, всем известный. Но он, неплохой парень, но настоящий большевик, был слишком серьезен, невдомек ему было, что мы сами же стебались над этим пафосом...

Такие люди приехали... Вот этот парень - Флор, художник. Он посмотрел на наш хиленький пикет, все переделал, пошел, купил стол, оформил красиво информационные материалы. После этого я решила всегда делать все как следует. Вот видишь, Флор - на козырьке здания, это митинг у мэрии 8 августа, сейчас он зажжет фаеры - устроил на митинге театр огня. Вот «радикальщина». Идем на акцию под цыганскую музыку из фильма Кустурицы «Черная кошка, белый кот».

Бурные речи на митинге... самарский правозащитник Лашманкин, с длинными волосами, похожий на Христа, Александр Зимбовский из Екатеринбурга, светловолосый пассионарий по кличке Укроп... Милиция, схватки, людей волокут в «бобик».

«Правда, милиционеры были «плюшевые». После задержания и составления протокола всех отпускали, больше 500-рублевого штрафа никто не заработал». Майор на видеозаписи явно захвачен атмосферой митинга. Лицо светлое, прям как у участников лагеря.

В перерывах между акциями Юлькина камера фиксирует «мирную лагерную жизнь». Матч между хранительской и местной командами... «О, какой это был матч! Местные парни задолго до этого приходили в лагерь договариваться о нем, и вот мы, придя на поле, наблюдаем такую картину: какая-то старая толстая тетка орет на все поле на этих мальчишек, запрещая им с нами играть: «Вы же еще сопляки! Вы не понимаете, что они используют вас в своих грязных политических целях! Я на вас 6 лет потратила, а ВЫ! Только попробуйте с ними играть, я у вас форму отберу!» (Местная команда была одета в футбольную форму с надписью «КПРФ». Кто бы, блин, говорил о грязных политических играх...). Парни пытались спорить с ней, говорили, что это они предложили нам играть, но потом просто стали смеяться ей в лицо - она ничего не слушала. Тетка в конце концов с позором удалилась. Казалось, что это была маленькая революция. Матч прошел на ура. Мы продули 9:1 (правда, единственный, кто из-за этого расстроился, был Игорек из Белоруссии). Это был самый веселый и миролюбивый матч, который я видела. Наши болельщики, в основном из лагеря, кричали ура, даже когда голы забивали нам, чем обескуражили и обезоружили всех местных. Когда же мы забили наш единственный гол и Укроп носил на руках их вратаря, все зрительские симпатии окончательно перешли на нашу сторону. Местные мальчишки подходили ко мне и спрашивали: «А Укроп - это вон тот, да? А можно прийти к вам в лагерь?»

...Помимо того, что экоактивистам удалось сплотить разрозненных жителей, недовольных цехом-отравителем; развернуть к проблеме местные и центральные СМИ; с боем, но вынудить-таки власть на переговоры, завершившиеся Круглым столом; помимо всего этого, Отрадный на время лагеря, возможно, стал «культурной столицей» области. Дело в том, что Толик Доровских - не только радикальный эколог, но и создатель самарского киноклуба «Диверсия», и в лагере протеста на привезенном оборудовании он крутил фильмы, которых не увидишь в кинотеатрах. Приходила местная молодежь.

Кстати, именно через самарский киноклуб некоторые участники кампании протеста в Отрадном попали в движение. Другие стали «зелено-черными» через увлечение рок-музыкой, альтернативной культурой, и затем -ненасильственным сопротивлением отравлению окружающей среды. А вообще - неисповедимы пути в «хранители». Юлька: «Приехали и новые, например, люди из движения ВИЧ-инфицированных. Вот они - Саша Волгин, Оля». На экранчике видеокамеры - светлые лица, их по одному из темноты выхватывает костер. Но у меня, честно говоря, легкий озноб и растерянность: ВИЧ-инфицированные? С какой стати? Это же не экология... и вообще...

Юлька: «Эти ребята борются за свое право на лечение. Они ничего не получают. На программы по борьбе со СПИДом выделяются бешеные деньги, но в результате только рекламу крутят по телику. Они сначала обращались к властям, а потом познакомились с хранителями и решили использовать методы ненасильственного сопротивления, стали акции устраивать... А когда узнали о лагере протеста в Отрадном, решили его поддержать. Такие классные! Да все были классные. Лично со мной в лагере такого никогда не было, ни разу я не пожалела, что пустила кого-то в душу, переоткровенничала... По утрам я «опохмелялась» этими лицами, этими людьми. Вылезаешь, бывало, утром из палатки, потому что из-за жары уже невозможно спать... А тут уже Волгин носится, свежий как огурчик, как будто не в одно время спать ложились, и от одного его вида у меня на душе хорошо становится. Поразительно, сколько энергии в человеке. Как подумаешь, что он ВИЧ-положительный... Он так же, как я, изначально, до знакомства, ко всем людям относится хорошо, и они в ответ платят ему тем же. Немножко инфантильный, когда чему-то, для нас обычному, удивляется или радуется, но от этого очень трогательный. Очень расстроился, помню, однажды, серьезно воспринял упреки в том, что они сюда пиариться приехали. Мы его утешали...

Так подпитались друг от друга. Теперь столько планов, энергии, так хочется работать с учениками...»

Юлька работает учительницей в Касимове - знаменитом Касимове, где «Хранители» вместе с жителями победили диоксиноопасное производство по переплавке электронного лома. Учительский отпуск тоже когда-то кончается, хотя уроков пока и нет - звонила в школу, врала, что болеет, теперь собирается поговорить с директором начистоту.

Что дальше?

У жителей Отрадного появился шанс на нормальную жизнь. Но общественный контроль за предприятием, право на который буквально вырвано с боем, - нелегкая работа, непохожая на митинги, и никто, кроме самих отрадненцев, ею заниматься не будет. А опыта нет, у нас не Запад.

Передоверить чиновникам? Но ведь на заводе и раньше бывали проверки, в частности, последняя проводилась Ростехнадзором уже во время работы лагеря. Ее благостные результаты химик, эколог профессор Лев Федоров назвал «фуфлом»: «Почему проверяли днем, когда завод не работает? Ведь известно, что завод работает по ночам! Почему делали три измерения у одной и той же печи? Почему измерили обычные газы? Почему не описывают качество очистки? Почему не раскрывается суть технологического процесса?»

Юлька: «Для меня решение экологической проблемы в Отрадном не было, пожалуй, главной целью, и, как выяснилось из общения с другими участниками лагеря, для многих из них тоже. Не экологи и не маргиналы должны решать экологические проблемы городов, о существовании которых они порой даже не догадывались. Мы не профессиональные, мы социальные экологи, и целью эколагерей я вижу хотя бы минимальный сдвиг в сознании людей, хочу дать им почувствовать на примере наших действий, что от них многое зависит, хочу показать, что между людьми могут существовать другие отношения, и что другие жизненные ценности дают полное ощущение жизни. Несколько раз в лагере я слышала: «Да не закроем мы этот завод! Скоро осень, все разъедутся, и все так и останется!» Я отвечала: «Ну, не закроем. Круто, конечно, было бы закрыть, но если уж не получится, мы должны сделать все возможное, чтоб после нас здесь остались люди, которые его закроют. Вот это будет гораздо круче».

Подготовила
Ирина ФУФАЕВА.

К содержанию
На главную страницу "Берегини"