Сети МСоЭС

  Члены МСоЭС
  Как стать
  членом МСоЭС

Дела МСоЭС

  Программы МСоЭС
  Проекты и кампании
   членов МСоЭС

СоЭС-издат

  Новости МСоЭС
  "Экосводка"
  Газета "Берегиня"
  Журнал Вести СоЭС
  Библиотека
  Периодика МСоЭС

Земля журавлей и людей на Амуре

Здесь уже 10 лет нет охраны, нет «человека с ружьем», а численность краснокнижных видов растет и превышает таковую в государственных заповедниках. Здесь не только охраняют птиц, но и занимаются экоземледелием.

...Наш разговор включил и обсуждение причин «зоны ненависти», возникающей вокруг государственных заповедников, и рассказ о полях кукурузы, посеянных специально для краснокнижных журавлей, и многое другое. Сергей Михайлович легко и изящно переходил от сельскохозяйственной темы к тому, какие деревья предпочитают аисты для гнездования и как с помощью детей можно сделать взрослых друзьями парка...

Откроем вышедший лишь сейчас первый в жизни парка буклет:

«Муравьевский парк учрежден Международным Социально-экологическим союзом в 1996 году на 5206 га земель, арендованных в 1994 г. в Тамбовском районе Амурской области. В парке обитают шесть видов журавлей, дальневосточный аист и еще более 20 редких видов птиц. Таких мест в мире наперечет, поэтому парк и прилежащие участки долины Амура включены в список водно-болотных угодий международного значения (Рамсарская Конвенция).

Опыт деятельности парка - первой негосударственной природной территории России - вошел в учебные пособия ряда стран, но не ищите парк в справочниках Особо Охраняемых Природных Территорий России - его там пока нет».

О НАШИХ ОСОБЕННОСТЯХ

- Вот только что мы отметили юбилей, - говорит директор «Муравьевского» Сергей СМИРЕНСКИЙ. - Десять лет прошло с того момента, когда мы получили в аренду землю. Как юридическое лицо парк был утвержден двумя годами позднее.

Что он представляет собой? Это не заповедник, не заказник, не национальный парк. Это Муравьевский парк устойчивого природопользования. Да по сути дела мы вообще не ООПТ, мы «ОИПТ» - Особо Используемая Природная Территория. Таких больше нет.

Главное наше отличие - попытка объединить разные направления. Во-первых, изучение, охрану, восстановление редких видов; во-вторых, устойчивое природопользование - экологическое сельское хозяйство, экотуризм; в-третьих, экологическое образование; в-четвертых, социальные программы для местного населения; в-пятых - международное сотрудничество. Ведь наши краснокнижные виды - перелетные, пути их лежат через Китай, Корею, Японию, - без координации просто не обойтись. Три редких вида у нас гнездятся - уссурийский журавль, даурский журавль, дальневосточный аист. Плотность гнездования редких птиц в парке гораздо выше, чем в государственных ООПТ (этому много причин, о них я скажу ниже, и есть один маленький секрет: подрезаем кроны деревьев так, чтобы аисту было удобно загнездиться. Специальных платформ не делаем, не очень-то они красиво смотрятся).

Необычно и то, что парк расположился на арендованной земле. Когда он создавался, вообще ни о каких формах аренды земель речи не было. И сейчас-то в этом вопросе неясность, а уж десять лет назад тем более; да притом речь шла не просто об аренде, а об аренде в целях охраны природы.

Ну и, конечно, наше отличие в том, что мы - негосударственное учреждение. Видите, я ставлю это лишь на третье, а не на первое место. Это была жуткая морока! Но деваться некуда было. Дело в том, что эти болота с гнездами журавлей хотели осушать. Зачем? Да просто в соответствии с имевшимися долгосрочными планами мелиорации сельскохозяйственных площадей - просто государство давало на это деньги. И их надо было освоить. Вот только эта угроза осушения побудила меня взять их в аренду - иначе ни за что бы не связался... К счастью, потом денег на осушение не стало, вообще стало не до него.

Десять лет назад затея была встречена скептически, в том числе и частью общественности. Мол, как это - и охранять землю, и использовать ее? Привыкли к такой дилемме: природу или охраняют, или уничтожают. Но сейчас-то уже можно говорить о результатах. А результаты однозначные. Численность краснокнижных видов растет. Качество воды и воздуха улучшается. Значит, действительно, можно - и охранять, и использовать!

О ФЕРМЕ И ПТИЦАХ

Из буклета: «Деятельность Демонстрационной фермы парка основана на севообороте, диверсификации культур, грамотном подборе технологий и оборудования и полном отказе от применения ядохимикатов и минеральных удобрений».

- Наша ферма создана в 1997 году. Выращиваем зерновые и сою. Ни грамма «химии» не попадает на наши поля. И при этом по зерновым мы вышли в лучшие хозяйства района.

Экологическое земледелие тесно связано с охраной птиц. Например, пожары, которые приходят с полей соседних хозяйств, уничтожая болота, гнезда журавлей, на наших полях не могут даже возникнуть. Почему? Пожары начинаются, когда на полях после уборки жгут солому. В прежние-то годы ее вывозили с полей и использовали в качестве подстилок для скота, а сейчас жгут. Мы же солому запахиваем, удобряем ею поля. Это единственное удобрение, навоза у нас нет.

Нам долго не верили, что мы не применяем удобрений, кроме запашки соломы и паров с сидератами. Ведь урожай растет, почва улучшается (солома полностью разлагается на пятый год, и с этого момента улучшение становится все более очевидным).

Но постепенно соседние хозяйства начали понимать выгоду такого способа и перенимать его: дешевле ведь, не надо тратить денег на химию, а плодородие почвы растет. Это уж не говоря о пожарах и экологической чистоте продукции.

Среди наших полей есть и кормовые - специально для журавлей, гусей, косуль.

Построили сушилку особой конструкции для дерева, работающую за счет ветра и солнца (не потребляет энергии), при этом остаточная влажность древесины очень низкая, и никаких микротрещин! Сушилку эту изобрел один человек в штате Висконсин, я с ним познакомился, он дал добро и чертежи. Так вот собираю где что...

...На первых порах, когда мы создавали парк при поддержке Запада, ставили задачу обрести устойчивость, и не только экологическую, но и экономическую. И постепенно к этому идем. Не все гладко. Два последних года для фермы были очень тяжелыми. В прошлом году условия были такими - сначала засуха, потом дожди, пропал урожай. В этом году весной лило так, что не могли выехать на поля. Потом наступила засуха и продолжалась до 6 июля. Трудно сказать, связано ли это с какими-то глобальными климатическими изменениями или нет, но сейчас все земледельцы района страдают и терпят убытки. Но в среднем за эти годы ферма проявила себя как направление самодостаточное и приносящее деньги для работы в других направлениях.

Итак, на ферме завершилось первое десятилетие, посвященное производству кормов и семян элитных сортов зерновых культур - пшеницы, ячменя, сои, кукурузы, овса. На второе десятилетие запланировано развивать животноводство. А дальше - переработку своей продукции. В идеале мы хотим добиться независимости от внешней среды, кроме топлива для техники и самой техники. В прошлом году начался процесс получения нами сертификата экологически чистых ферм, это дело очень сложное, гораздо сложнее, чем сертификат экологически чистой продукции: много чего надо доказывать, например, учет при ведении сельского хозяйства интересов животного мира...

О ДЕТЯХ И ПТИЦАХ

- Вот статистика, - продолжает директор парка Сергей СМИРЕНСКИЙ. - Тысяча восемьсот детей приняли участие за это время в десятидневных лагерях Муравьевского парка. Учатся у нас и учителя из соседних регионов, студенты и преподаватели университетов, сотрудники заповедников Амурской области и Приморского края, США, Китая, Южной Кореи, Индии. С Китаем работаем четвертый год. В парке проводился лагерь для китайских школьников, а в этом году мы едем в Китай и будем уже там проводить экологический лагерь. Получилось так, что мы начали внешкольное экологическое образование в Китае, чего там раньше никогда не было! Теперь эта работа ведется на шести заповедных территориях Китая.

В проведении лагерей нам помогают уникальные люди. Приезжает из США каждый год за свой счет Барт Томсон, президент организации «Друзья Муравьевского парка». В этом году она, кстати, забирает с собой в США на год деревенскую девочку. Учителя из окрестных сельских школ побывали в Штатах, Японии... Это тоже удивительные люди. В наших лагерях они работают добровольно, помогают во всем: и полы моют, и книжки пишут... Получают копейки, которые, конечно, не окупают их отрыв от своих огородов. Но рвутся к нам.

Мы проводим экологические смены на английском языке. Приезжают школьники и студенты, которые хотят освоить разговорный английский язык. И осваивают «заодно» этику взаимоотношений с природой. Смены платные, хотя и недорогие. Один день - с питанием, проживанием, занятиями стоит 110 рублей, но участник оплачивает лишь половину, 55 рублей, остальное доплачивает область. На английские смены просятся японцы, корейцы, не говоря уж о ребятах из Благовещенска и других центров Дальнего Востока. Но у нас принцип: принимать не всех, а тех, кому в этой жизни ничего не достается, у кого мало возможностей. Берем ребят из сельских районов, не берем - из Благовещенска и других крупных городов области. Вообще для нас гораздо важнее отношения с окрестными школьниками, чем со столичными, скажем. Помогаем школам, библиотекам, детским домам.

О ДЕНЬГАХ, ДРУЗЬЯХ И ПТИЦАХ

- Сама аренда земли стала возможной благодаря помощи международного сообщества. Быстро стал поддерживать нас Тамбовский район, на территории которого находится Муравьевский парк, - поддерживать не финансами, а благословением, что тоже очень важно. Дольше приходила к пониманию область. Этот год феноменальный - мы обрели электричество из сети. Все это время у нас было только солнечное электричество от двух панелей. Солнечные панели работают 7 лет без ремонта, проводят ток, которого хватает на 2 квартиры. Мы ими очень довольны, но электроэнергия от ЛЭП, в больших количествах, тоже необходима - и для нового стационарного школьного лагеря, и для переработки сельхозпродукции. И вот губернатор области Леонид Федорович Коротков построил нам линию в 2,5 миллиона рублей из бюджета области. Еще (пока на бумаге) нам выделили 400 тысяч рублей на нашу деятельность - издание буклета о парке и первую книжку о парке из серии, которую мы запланировали. Мы совершенно не выполняем заказов областного начальства, независимы, делаем то, что считаем нужным, и тем приятнее, когда нас, несмотря на это, стали поддерживать. Сейчас нам предлагают представлять Амурскую область на всемирно известной международной выставке ЭКСПО-2005. Получается, наша деятельность нужна области, нужны школьные проекты, которые мы делаем...

Еще я упомянул необычную организацию - «Друзья Муравьевского парка». Это наша группа поддержки, она объединяет около 200 энтузиастов в России, Европе, США, Южной Корее и Японии. Друзья поддерживают парк морально и организационно, собирают деньги на программы. В прошлом году на собранные ими деньги мы купили ПАЗик для экскурсий. Я его «расчленил», как тушу (понарошке, конечно), и объявил, кто купил нам колеса, кто руль и так далее.

В этом году главным содержанием юбилейных торжеств был анализ того, что сделано. Приехали известные люди: основатель международного журавлиного фонда Джордж Арчибальд, нынешний президент этого фонда Джим Харрис, директор ИСАР Элайза Клоуз, президент японской текстильной корпорации Такеши Танака, который и дал десять лет назад деньги на аренду земли, приехал Святослав Забелин, лидер МСоЭС, организации-учредителя парка. Создали попечительский Совет. Запланировали следующую встречу в Америке, на которой будем решать, как двигаться дальше. И в сельском хозяйстве, и в восстановлении тех видов, которые в Амурской области остались номинально: гусь сухонос, две маленькие колонии которого есть еще в низовьях Амура и в Читинской области, и исчезающий подвид даурской куропатки.

Мы не избалованы грантами, которые дают российские представительства западных фондов. В целом же в нашем бюджете гранты составляют 8-20 процентов. В этом году львиную долю дала администрация. Доля собственных средств - дохода от сельского хозяйства, образования, экотуризма -растет. Вот сейчас нам дали по лизингу комбайн. Он стоит два с половиной миллиона рублей. Мы получили 300 тысяч на оплату первого взноса за комбайн, остальное должны выплатить сами за счет урожая. То есть доля гранта для приобретения комбайна составляет примерно 12 процентов. В среднем так оно и есть - большая часть нашего бюджета формируется за счет собственного труда.

О «ЗОНЕ НЕНАВИСТИ» И КОРМОВЫХ ПОЛЯХ ДЛЯ ЖУРАВЛЕЙ

- Вы знаете функциональное деление государственных заповедников на зоны: буферная и так далее. Так вот, известный биолог Николай Александрович Формозов говорил об еще одной зоне, которая возникает при появлении заповедника: зона ненависти. Жители окрестных деревень и поселков оказываются лишенцами. Они должны смириться с этим ради будущих поколений, но они-то живы и живут сейчас, а не в будущем. Мужик ходит на болото за клюквой. Получается, он должен добровольно пожертвовать этой клюквой ради будущих поколений и сохранения биоразнообразия? Это утопия. Значит, насильно. Значит, цель оправдывает средства. Загоним, так сказать, в рай железной метлой. Как правило, местным жителям никто ничего не компенсирует, не пытается их понять. И во всех заповедниках происходят конфликты с местным населением, дело доходит до поджогов, убийств... Да, те местные люди, кто участвует в конфликтах, далеко не ангелы, но дело не только в этом: они чувствуют, что их обидели.

Когда мы брали территорию, эти пять с лишним тысяч гектар, на которых сейчас находится Муравьевский парк, она не была очень уж востребованной, но все-таки вокруг есть деревни, тысячи голов скота здесь паслись. И первое, о чем мы стали думать, - чем мы можем помочь местному населению. Мы договорились с главой района, чтобы нашу арендную плату употребили именно на помощь местному населению, причем он уточнил: на создание предприятия по переработке сельхозпродукции. Увы, начальники, получившие эти деньги, проели их, до сих пор по этому поводу проблемы с конкретным человеком... Да, с этим ничего не вышло. Стали искать другие возможности.

Начали заниматься экообразованием. Главный принцип - вовлечь в наши дела как можно больше народу. Мы пришли к выводу: люди сами по себе не угроза для природы. Наоборот, присутствие людей в парке - это препяттвие для браконьеров. Оно их обескураживает. Недаром больше всего краснокнижных видов отмечается на центральной усадьбе, где бывает больше всего людей.

Мы убедились, что экообразование - отличный метод налаживать через детей отношения со взрослыми. Это у нас на занятиях дети учатся, слушают, а когда они возвращаются по домам, там они уже «профессора», там они рассказывают родителям о том, что узнали в парке, и учат их. Председатель соседнего колхоза наконец-то прекратил выжигать траву. Почему? Не потому, что его оштрафовали, наказали. Он проводил поджоги нелегально и упорно. Но в конце концов его племянница после экологического лагеря сказала, что это его экологическое преступление. Когда он услышал об этом еще и в лоне семьи, это его подрубило. ...А для многих окрестных детей лагерная смена - это единственные 10 дней в году, когда они нормально питаются. Когда они узнают, что такое радость, смех...

Вот потому и работаем мы в основном с детьми из окрестных сел. Их родители, родственники изменили за это время отношение к нам от нейтрального до восторженного. Получается, что многие люди уже заинтересованы в том, чтобы мы были...

У нас ведь нет охраны границ. Вообще нет охраны. Сейчас проблемы начинаются только, когда на нашу территорию приезжают главные браконьеры района - сотрудники государственного заказника со своими блатными охотниками. Поначалу они пытались наезжать на нас, но сейчас нас уже знают, их тоже знают...

Что касается конфликтов, то есть разные пути их решения. Вот пример.

На территории парка скапливаются журавли. Это редкие охраняемые виды, но, с другой стороны, это тысяча крупных птиц, которым нужно много пищи и которые способны нанести существенный урон урожаям соседних хозяйств. И местные жители стали их отстреливать, защищать свои поля. Мы могли поступить традиционно, как все: поймать браконьеров, составить протокол, добиться крупных штрафов. Абсолютно правильно, по закону. Что бы это нам дало? Затяжной конфликт, злобу, а самое главное - журавли были бы уже пуганые.

Мы поступили по-другому. Я нашел деньги, на которые мы посеяли 30 га кукурузы. Те самые кормовые поля. Кукуруза для журавлей как наркотик, они очень ее любят, и, конечно, на местные поля им стало наплевать.

Что дальше? Дальше журавлей не стреляют. Они стали непугаными, спокойными. К нам приезжают туристы из Европы, платят деньги за то, чтобы увидеть вблизи редких журавлей. На эти деньги мы имеем возможность продолжать сеять кормовые поля. И местные горды, что у них много таких журавлей, на которых даже из Европы приезжают посмотреть. То есть такое решение в дальнейшем само себя поддерживает.

Взаимоотношения с местным населением, управление этими отношениями - общая проблема всех заповедников. Конфликты, склоки - это не вина отдельных личностей, это вина государства, которому люди только мешают. Вина системы, которая не дает людям выбора. Плохо и то, что у нас нет системы подготовки руководителей заповедников, национальных парков - они должны быть в первую очередь не биологами, не учеными, а грамотными менеджерами, людьми, способными принимать управленческие решения.

ДЕЛАТЬ ИЛИ ГОВОРИТЬ?

- Мы не писали о себе. Не говорили. Решили начать только сейчас. Учить кого-то, если за душой только теория, бесполезно. Бесполезно было десять лет назад учить фермеров запахивать солому и не применять химию. Мы просто делали это. Над нами смеялись. Сейчас приезжают учиться. На это ушло 10 лет.

И это принцип во всех наших направлениях: учить не бумагами, а делами. А дела не могут совершаться очень быстро.

Специальные проекты

ЭкоПраво

Экорепортёр -
   Зелёные новости

Система
   добровольной
   сертификации

Ярмарка
   экотехнологий

За биобезопасность

Общественные
   ресурсы
   образования

Информационные партнёры: