
О нас \| История и Успехи \| Миссия \| Манифест

Сети МСоЭС

  Члены МСоЭС
  Как стать
  членом МСоЭС

Дела МСоЭС

  Программы МСоЭС
  Проекты и кампании
   членов МСоЭС

СоЭС-издат

  Новости МСоЭС
  "Экосводка"
  Газета "Берегиня"
  Журнал Вести СоЭС
  Библиотека
  Периодика МСоЭС

Химическая безопасность

Чапаевскому протесту - 15 лет

Речь идет об исторически первом событии, когда власти пришлось, наконец, воочию узнать о существовании общественности. Это случилось в 1989 году в волжском городе Чапаевске, расположенном в получасе езды от Самары (Куйбышева). Подпольный период продолжался два года. Началось все в ноябре 1985 года, когда ЦК КПСС и СМ СССР решили начать строительство в Советском Союзе объектов по уничтожению химоружия в связи с возможным заключением Конвенции о запрещении химоружия. Было определено, что первый объект должен быть опытно-промышленным и иметь мощность не более 350 тонн фосфорорганических отравляющих веществ (ФОВ) в год. Он должен был возводиться на землях Министерства обороны СССР. Армия думала не очень долго, и 21 января 1986 г. начальник генштаба Минобороны СССР С.Ф. Ахромеев утвердил акт выбора места строительства. Выбор основывался на соответствующем приказе Минобороны, которым, среди прочего, устанавливалось требование об удаленности будущего завода от крупных населенных пунктов. Фактически была избрана территория в/ч 42731 в Покровке возле центра Чапаевска. К моменту утверждения акта ни одно официальное лицо Куйбышевской области, включая первого секретаря областного комитета КПСС, не было извещено о назначении будущей стройки.

Дальше - больше, и 2 октября 1986 года было составлено экспертное заключение № 8620 государственной экспертизы и инспекции Министерства обороны СССР в отношении технико-экономического расчета строительства завода по уничтожению химоружия в Чапаевске. Расчет был рекомендован для дальнейшего проектирования завода «после согласования с Минздравом СССР вопросов мер безопасности и мероприятий по защите окружающей среды».

Фактически завод начали строить в 1987 году, то есть до заключения Минздрава СССР. Предусматривалось в 1989 году уничтожить 4,7 тонн ОВ, в 1990 году - около 100 тонн, а с 1991 года - по 350 тонн в год. Население Чапаевска узнало о том, что здесь («в степях») по решению ВПК и ЦК КПСС возводится секретный объект, из речи Э.А.Шеварднадзе, произнесенной 6 августа 1987 года в далеком зарубежном городе. Между тем на объекте 1212, который находится в 12 км от центра Чапаевска, предполагалось уничтожать химоружие, завозимое издалека прямо через центр Чапаевска.

После речи министра подпольная жизнь завода продолжалась. 15 января 1988 года Министерство здравоохранения СССР выдало экспертное заключение по проекту завода уничтожения химоружия - и было оно положительным. А 25 января 1989 года Минздрав СССР утвердил протокол, в соответствии с которым подготовленный проектной организацией проект завода по уничтожению химоружия в Чапаевске был задним числом «рекомендован к производству работ». Правда, с этой рекомендацией они немного запоздали -строительство уже заканчивалось. Завод предназначался для уничтожения ФОВ из химических боеприпасов. Его промзона составила 18 га. Процесс расснаряжения химбоеприпасов должен был осуществляться на четырех технологических линиях: на двух - артснаряды с емкостью по ОВ до 8 л, на одной - ракетные и авиационные боеприпасы емкостью по ОВ до 260 л, на одной - ракетные боеприпасы емкостью по ОВ свыше 260 л. Кстати, трудностей с проектированием и изготовлением этих линий не было, поскольку только что - в 1986 году - в Новочебоксарске на заводе «Химпром» вошли в строй новые линии по снаряжению тех самых боеприпасов с ФОВ. Речь по существу шла о модернизации уже выполненного проекта. С технологической точки зрения речь шла о повторении способа ликвидации ФОВ, который демонстрировался представителям иностранных государств 3-4 октября 1987 года на полигоне в Шиханах (Саратовская обл. - прим. ред.) на передвижной установке КУАСИ. Между тем эта установка предназначалась исключительно для ликвидации аварийных боеприпасов, не оснащалась какими-либо очистными устройствами и не предусматривалась для осуществления второй стадии процесса ликвидации ОВ (уничтожения реакционных масс).

В Чапаевске было запроектировано возведение объектов только по первой стадии (детоксификации самих ФОВ с образованием реакционных масс). А сами токсичные реакционные массы (3 тонны отходов на одну тонну ФОВ) было решено вывозить железнодорожным транспортом для сжигания на химкомбинате в Новочебоксарске (Чувашская Республика), где об этом еще не знали.

В отсутствие какой-либо информации произошел социальный взрыв, и его причины очевидны.

Сначала жители Чапаевска в достаточно эмоциональной форме указали на неуместность состоявшегося таинства прибывшей в начале 1989 года комиссии во главе с С.А. Аржаковым, заместителем председателя ВПК. В ее состав входил генерал А.Д. Кунцевич, пообещавший предметно ответить на сомнения жителей. Ответа не последовало. А в марте 1989 года проблема вышла, наконец, из кулуаров на страницы «Чапаевского рабочего» и больше уже в коридоры подполья ВХК не вернулась. 1 апреля 1989 года жители города обратились с открытым письмом к «академику, Герою Социалистического Труда тов. Кунцевичу А.Д.». Дав щедрый реверанс «человеку, ученому, много сделавшему для предотвращения использования ОВ против людей», они указали «на остающуюся засекреченность нового объекта, его технологии, безаварийности, продолжающиеся сомнения в безопасности отдельных участков технологического процесса, доставки ОВ». «Время еще есть», - писали жители.

И генерал, ставший членом-корреспондентом и Героем Социалистического Труда СССР за заслуги в создании новейшего химоружия по секретнейшей программе «Фолиант» и предполагавший вскоре стать лауреатом Ленинской премии за создание бинарного химоружия, так и не дал письменного ответа на обращение обеспокоенных сограждан.

Первый митинг жители Чапаевска устроили 9 апреля 1989 года. Знающие люди утверждают, что столько людей, вышедших по доброй воле на массовое мероприятие, город не видел даже в дни государственных праздников. За день под письмом-протестом подписалось 15197 человек.

После того митинга Госкомитету СССР по охране природы пришлось назначить экспертную комиссию. Разумеется, этому предшествовало поручение СМ СССР от 17 апреля 1989 года, в соответствии с которым Госкомприроды должен был обеспечить вневедомственную экологическую экспертизу проекта строительства завода по уничтожению химоружия в Чапаевске. На фактически построенном заводе к тому времени шли пуско-наладочные работы.

19 мая 1989 года Госкомприроды СССР назначил комиссию «для проведения государственной экологической экспертизы проекта завода по уничтожению химического оружия в г.Чапаевске». Она была осуществлена в мае.

Комиссию возглавил И.В. Мартынов - бывший директор головного института по разработке химоружия (ГСНИИОХТ) и лауреат Ленинской премии за внедрение в производство технологии выпуска зомана. Он к тому времени стал директором академического института по поиску принципиально новых боевых ОВ и в этом качестве возглавил комиссию. В комиссии было немало других представителей ВПК - руководитель лаборатории предприятия, «где руководителем т.Коротеев, Минобщемаша СССР», заместитель начальника Третьего Главного управления при Минздраве СССР, начальник отдела НИИГП того же Третьего Главного управления при Минздраве СССР и т. д. Входил в состав комиссии и «Кунцевич А.Д. - заместитель начальника химических войск Минобороны СССР».

Работала, впрочем, комиссия недолго. 25 мая 1989 года ею уже был подписан «Акт экспертной комиссии по экологической экспертизе проекта завода по уничтожению химического оружия в г. Чапаевске». В документе было отражено, что для комиссии, приехавшей в Чапаевск для экспертизы проекта, на самом деле был «проведен показ основных технологических сооружений объекта». В акте была отражена фактическая последовательность операций по уничтожению боеприпасов с ФОВ: транспортировка изделий со складов хранения Минобороны в Чапаевск, детоксикация ОВ химическим методом, отгрузка образующихся при этом реакционных масс на химкомбинат в Новочебоксарск.

Комиссия была вынуждена принять решение «рекомендовать МО СССР проработать вопрос транспортировки ОВ, минуя станцию Чапаевск». Более того, комиссия не смогла избежать заключения, которое обесценивало предыдущие работы по проектированию и строительству объекта (орфография сохранена): «Предложенные технология и проект цеха уничтожения ОВ при безаварийной эксплуатации является экологически безопасным».

Была и другая «экспертиза». Западные специалисты, посетившие Чапаевск, нашли, что на вновь сооруженном заводе реализованы технологии 1950-х годов, а решения вопросов безопасности и экологического контроля сомнительны. Как приговор прозвучал вывод: завод возле Чапаевска чреват будущими бедствиями, по сравнению с которыми чернобыльская катастрофа будет напоминать пикник в воскресной школе. Опровержений от официальных лиц Советского Союза не последовало.

Практически ничего этого жители Чапаевска, пережившие за XX век немало аварий на химических заводах города (они часто посещают коллективные памятники на старом городском кладбище), по-прежнему не знали, однако основное они из «экспертизы» поняли. В частности, их совершенно не устроил контроль воздушной среды объекта, который в безаварийный период должен был осуществляться с помощью приборов ФК-0072, ГСА-80 и СБМ-1М. Приборы эти имели чувствительность, по мнению комиссии, только лишь на уровне ПДК. Между тем сами ПДК к тому времени ни жителям Чапаевска, ни остальным гражданам страны известны не были, к тому же некоторые виды ПДК просто отсутствовали. Жители Чапаевска сформулировали собственные требования к проекту завода, исходя из очевидных для них недостатков, а сам перечень недостатков, подлежащих устранению, направили в столицу.

Следует подчеркнуть, что 11 июля 1989 года в постановлении ЦК КПСС по общим и международным аспектам химического разоружения, принятом на основании коллективной записки Л.Зайкова, Э.Шеварднадзе, А.Яковлева, Д.Язова, О.Бакланова, И.Белоусова, Ю.Беспалова, В.Крючкова, среди прочего говорилось совсем удивительное. Высокие должностные лица обнаружили, наконец, что в деле химического разоружения «проведение предварительной работы с общественностью имеет особое значение».

И 28 июля 1989 года состоялось специальное постановление ЦК КПСС о создании правительственной комиссии по оценке экологической безопасности объекта по уничтожению химоружия в Чапаевске. Ее целью было не столько изучить экологические вопросы, сколько оценить социально-политическую обстановку в районе возводимого завода. Возглавил комиссию заместитель председателя СМ СССР Н.П.Лаверов. После изучения материалов Минобороны и МХП СССР комиссия удовлетворенно решила, что «технология уничтожения химического оружия, реализованная на созданном объекте, является экологически безопасной и может быть использована для создания полномасштабных производств для уничтожения запасов химического оружия». Тем не менее, высокая комиссия была вынуждена информировать СМ СССР, что уже сложившаяся социальная напряженность в Чапаевске и Куйбышевской области «делает невозможным ввод объекта в эксплуатацию на реальных средах».

В дальнейшем произошло немало других событий. Жители получили даже «открытое письмо» от начальника химических войск генерала С.В.Петрова - ответ не только на письмо, направленное четырьмя месяцами раньше генералу А.Д.Кунцевичу, но и на их активность в борьбе за собственную жизнь. Власти не сдавались, однако что-либо изменить в ходе событий уже было невозможно. В начале августа в городе прошла серия массовых митингов и собраний.

С 5 августа в поле вблизи объекта экологические активисты из других регионов страны развернули палаточный городок протеста. На 10 сентября была назначена забастовка предприятий всего региона - Чапаевска, Куйбышева и Новокуйбышевска. Общественность стала столь частым «гостем» объекта, что власти были вынуждены тайно от экологических активистов вывезти с него эшелон завезенных для опытов химических боеприпасов.

Так что возникновение идеи о «перепрофилировании» объекта в учебно-тренировочный центр было неизбежно. После утверждения постановлением ЦК КПСС от 5 сентября 1989 года эта идея стала законом и была доведена до населения. Впоследствии звучало немало упреков, особенно в адрес несговорчивого населения. Называлась плохая экологическая обстановка в Чапаевске, неумение работать с населением и многое другое. Причина же, приведшая к неприятию населением решения ВПК, на поверхности: с людьми, как и прежде, попытались обращаться императивно, им откровенно лгали.

Кстати, никто не извинился перед жителями за ад прошлых лет, связанный с производством иприта и люизита. Во всяком случае, комиссия, прибывшая в Чапаевск в августе 1989 года, отправилась в клуб уговаривать население отказаться от протестов и не нашла времени возложить венки на могилы погибших в войну и в послевоенные годы из-за участия в производстве иприта и люизита. Кладбище это еще в 1960-х годах было разорено.

Впоследствии власти не один раз предпринимали попытки задействовать Чапаевск в работах по уничтожению химоружия.

Остается добавить, что проектом почти построенного в Чапаевске и отвергнутого его жителями объекта не предусматривалось осуществление полного, двухступенчатого цикла уничтожения химоружия. На сей счет и генерал С.В.Петров, равно как и другие руководители, говорят всегда неправду. На самом деле, комиссия Госкомприроды, назначенная для проведения экологической экспертизы завода, обнаружила, что продукты детоксикации фосфорных ОВ (а в случае зомана и V-газа, как уже упоминалось, образуются продукты I класса опасности) уничтожать на месте не планировалось. Напротив, их предполагалось разбавлять промышленными стоками, перегружать в складские емкости и по мере накопления этих реакционных масс отгружать их в ж/д цистернах «на дальнейшую переработку» на другом предприятии.

И тогда, и в наши дни мало кто знал о географическом аспекте этой части плана. Не знало общество, не знали даже жители той территории, куда должны были завозиться те токсичные реакционные массы. Предприятие то располагалось в Чувашии.

Вспомнил и записал Лев ФЕДОРОВ.
Электронный бюллетень «Экология и права человека».
Издание Союза «За химическую безопасность».
Редактор и издатель Лев А.Федоров.

К содержанию
На главную страницу "Берегини"